Титан

— Ну, ты скажешь, что это было? Блин, оно сначала так обжигало, а потом я отрубился, но даже сейчас помню, как в желудке пекло.

— Старинный рецепт, — она опять смеётся.

— Так что за рецепт, мне просто интересно? — не отстаёт Влад.

— Настойка на одном редком жуке.

— Жук? Офигеть, и ты это мне дала пить? — он был возмущён, но возмущён притворно. А вот удивлён по-настоящему.

— Ну, я же сначала сама попробовала, — оправдывалась девочка.

— Ты попробовала? — он опять удивлялся.

— Ага, — Света даже горда этим, — как сделала, так сама первым делом и попробовала. Оказалось, что настойка как перец, у меня от неё даже зрение чуть-чуть улучшилось.

— Офигеть!

— Ну, я бы не стала тебя поить тем, в чём не была бы уверена.

Тут она дошла до парадной, а там, как и во всех домах сталинской эпохи, телефон терял сигнал. Очень толстые стены. Но в этот день они ещё разговаривали два раза, когда Света была в школе и перед сном, тогда-то Влад и сказал ей, что ему отменили операцию, после МРТ пришёл лечащий врач и сообщил ему, что операция нецелесообразна.

⠀⠀ ⠀⠀

* * *

⠀⠀ ⠀⠀

Лю объяснил ей, что делать с рукой, на которой трепыхались лепестки Аматерасу. Света оставила её в углу депошки, где она до сих пор и лежала.

— Человек Светлана-Света, в этом нет ничего сложного, просто возьмите руку и поднесите её к тем останкам, что сложены в моём помещении, и создайте условия, чтобы этот огонь перешёл на те ткани, что вы там сложили.

— То есть нужно просто поджечь трупы в вашей комнате, Лю?

— Вы безупречно формулируете свои мысли, Светлана-Света, да, именно это я имел ввиду.

«Да, я не дура, я безупречно формулирую мысли!».

Света чуть погордилась собой и, вытащив из рюкзака свои толстые резиновые перчатки, аккуратно подняла руку с пламенем и вошла в тёмное, душное помещение, где уже пованивало тухлятиной.

Боже! Тут, в полумраке, висело и жужжало не менее полусотни огромных мух, таким мухам позавидовали бы вихри Танцев. Мухи так засидели стекло в окне, что через него едва-едва проникал свет.

— Может, открыть окно? — предложила Светлана.

— Нет, меня вполне устраивает сложившаяся обстановка.

— А мухи вам мешать не будут? — спросила девочка.

— Ни в коем случае, они важный элемент процесса генезиса.

«Генезиса! Надо будет узнать, что это за слово».

Поджечь трупы оказалось делом несложным, чёрный огонёк сразу стал цепляться за мёртвые ткани. И когда, кроме пламени на руке, на трупах трепыхалось ещё четыре язычка, Любопытный ей сказал:

— Вы, Светлана-Света, свою часть работы выполнили безукоризненно, теперь всё уже будет зависеть только от меня.

— Мне уходить? — спросила девочка, кинув на кучу мертвечины иссохшую руку с пламенем.

— Да, и пока вам лучше не входить сюда; несколько позже мне понадобятся ещё ткани, к тому времени я, надеюсь, уже сформируюсь. И смогу решить этот вопрос сам. А если нет, надеюсь, что вы что-нибудь придумаете.

— Ну, придумаю, — сказала девочка без особого энтузиазма и добавила через секунду: — Ну, наверное.

— Не знаю точно, сколько уйдёт времени на весь процесс, но думаю, что генезис займёт несколько дней; надеюсь, Светлана-Света, вы сможете обойтись без меня три, возможно четыре дня.

— Попробую, — ответила девочка. Теперь, без сумасшедшей Аглаи, ей будет намного легче. С остальными опасностями она уже научилась справляться. — Но мне будет вас не хватать, Лю.

Сказала и, не услышав больше от него ни звука, вышла из комнаты Любопытного и тихонечко прикрыла за собой дверь. Ей, конечно, было интересно, как там всё у него будет происходить, но в то же время ей становилось не очень приятно думать, что для этого нужны трупы, страшный чёрный огонь, а ещё туча этих адских мух. Светлана прислушалась, в надежде услышать за дверью хоть какие-нибудь звуки, но оттуда до неё не донеслось ни единого, там всё было абсолютно тихо.

Ну и ладно, Света сняла свои огромные перчатки — в них было очень жарко — и выглянула в окно. Туман уже рассеивался, недалеко от проспекта, над моховым полем, проплывала медуза, её щупальца были видны в тумане; где-то совсем далеко, чувствуя, что его время на сегодня заканчивается, прощально проорал крикун. Скоро должны были появиться её собаки, они прятались от тумана где-то поблизости, так как сразу после того, как туман уходил, они уже лежали напротив депошки. Ждали её. Странное дело, но всё вокруг, весь этот злой и опасный мир, уже не казалось ей таким уж и злым. Любопытный закрылся в комнате, и она вдруг почувствовала себя свободной. Сегодня девочка могла делать, что угодно. Как будто у неё был выходной. И ей совсем не было одиноко, наверное, это из-за собак. Да, точно: собаки съедают одиночество.

Света даже засмеялась от такой дурацкой мысли: «съедают одиночество». Она стала ждать, пока утренний ветерок разгонит остатки тумана. Девочка ждала своих собак.

⠀⠀ ⠀⠀

Глава 25

А они уже не такие костлявые, как были тогда, когда Света их первый раз увидела. У Саске ещё и голова почти зажила. Наверное, он думал, что это девочка его вылечила, поэтому кидался к ней первый, совсем не боялся её, нагло лез головой под руку: чеши.