Титан

И тут он случайно не удержал один из костылей, и тот громко упал на пол. Андрей Сергеевич мог бы позвать одного из сыновей, чтобы тот поднял его, но бывший офицер не хотел выглядеть беспомощным инвалидом, причём в своих собственных глазах. Он не без труда немного согнул больные ноги и, согнувшись, дотянулся до костыля, и когда его пальцы уже коснулись нужного ему предмета, его взгляд случайно упал на часть комнаты, которую он почти никогда не осматривал. Андрей Сергеевич поначалу даже не понял, что это там ему привиделось. Ему потребовалось пару секунд, чтобы осмыслить увиденное. Он увидел под кроватью дочери чёрные подошвы спортивной обуви. И ладно бы это стояли какие-то новые кроссовки Светки под кроватью, он уже заметил, что у дочери всё время появляется много новой и дорогой одежды и обуви. Нет, это была не обувь Светланы, и она не «стояла», то есть он видел подошву этой обуви. Да и размер был явно не Светкин. Андрей Сергеевич подумал, что, возможно, кто-то прячется под кроватью, он не на шутку взволновался и, как ему ни было трудно, как ни болели у него ноги, он всё-таки встал на колени и заглянул под кровать дочери.

⠀⠀ ⠀⠀

Глава 32

Он сначала не понял, что это там лежит. Какой-то мешок, что ли. Или не мешок. Нет, не мешок! Он отчётливо разглядел… человеческую руку в латексной медицинской перчатке. Но Андрей Сергеевич не видел головы человека. Она была в капюшоне, но на шее, под капюшоном, была отчётливо видна верёвка. Офицер в отставке был ошеломлён увиденным. Он даже не верил своим глазам, а потом подумал, что человек под кроватью — просто Светкин знакомый… Но зачем она оставила его тут, а сама ушла? Или нет… Это вор, пробравшийся в их квартиру. И теперь ждущий ночи, чтобы выбраться. Но зачем у него на шее верёвка? Она туго обвивает шею, он, может быть, случайно задушился? Так жив он или нет? И вообще — это человек? Не кукла, не манекен? Вопросы, вопросы, вопросы… Всё это были нормальные вопросы, возникающие в нормальной голове человека, обнаружившего чьё-то тело под кроватью своей дочери. Андрей Сергеевич даже ткнул пару раз в труп костылём. И, не получив никакой обратной реакции, поднял глаза на сыновей. Те, не замечая вокруг себя ничего, слегка поругивались, уставившись в монитор. Их, кроме игры и очерёдности, ничего больше не волновало. Даже отец, стоявший на карачках возле кровати сестры. С большим трудом Фомин поднялся на ноги и уселся на кровать. Он не знал, что делать. Вообще-то в таких случаях нужно было звонить в полицию. Но… Он не решался этого делать по одной простой причине: а вдруг к этому трупу имеет отношение Светка. Светка? Она его убила, что ли? Как? И убила ли? А он точно мёртвый? И как она могла его убить, мужик-то здоровый какой. Но если и так, то это была самозащита. Ну а как иначе? Он сам сюда пришёл, не могла же она его сюда затащить. Вопросы, вопросы, вопросы… И на них вразумительный ответ мог дать только один человек… Андрей Сергеевич полез в карман и достал телефон, он торопливо искал номер дочери, нашёл и сделал вызов. Светлана ответила не сразу, ему пришлось подождать, а когда она всё-таки сняла трубку, он сразу спросил:

— Светлана, ты где?

— Па, ну я же сказала, что у Владика в больнице.

Её тон был абсолютно спокойный, это спокойствие дочери внесло ещё большее смятение в мысли Фомина. Она, что, не знает, что ли, что лежит у неё под кроватью?

— Но ты же сказала, что приём до семи, а сейчас уже пятнадцать минут восьмого.

— Меня ещё не выгнали, — продолжала девочка всё с тем же спокойствием. — Посижу тут ещё немного, ты не волнуйся, иди на работу, Нафиса за близнецами присмотрит.

«Не волнуйся! Нет, она точно не знает, что у неё под кроватью!».

— Света…

— Что, па?

— А ты знаешь, что у тебя под кроватью?

Светлана не ответила ему сразу, она сделала долгую паузу, и Андрей Сергеевич уже начал думать, что дочери известно о трупе под кроватью, но следующий её вопрос снова всё спутал, дочка после паузы спросила непринуждённо:

— А что там, па, пыль, что ли?

— Пыль, — невольно вырвалось у отца.

— Да, па, я пару недель не мыла под кроватями.

— Светлана! — он не знал, что делать.

— Что, па?

— Я сейчас уйду на работу, но я ненадолго; часа через три или четыре, когда я вернусь, нам с тобой нужно будет поговорить.

— Хорошо, па. А о чём?

— Узнаешь, — строго сказал отец. — Близнецов уложи спать на моём диване. А сама дождись меня.

— Хорошо, па.

— А сейчас иди домой.

— Хорошо, па.

Он отключил связь и спрятал телефон. Фомин так и не смог понять из этого разговора, знает ли дочь о трупе или нет. Он ещё раз встал на колени и, приподняв край одеяла, заглянул под кровать. Тело никак не изменило своего положения. Верёвка всё так же плотно обвивала капюшон. Ладно, он поработает немного, как обещал, но потом закажет такси и вернётся, и, поговорив с дочерью, решит, что делать, а именно — звонить в полицию или что-то придумывать с трупом.

— Максим, Николай, — он говорит самым грозным тоном, — выключайте компьютер, идите в мою комнату.