Титан империи 2

— Угу, — кивнул Макс, развернулся и припустил прочь. Обогнул угол, а потом юркнул в подъезд заброшки. Пробежав дом насквозь, он снова оказался на том же пустыре только с другой стороны. Залез в кусты и принялся наблюдать.

— Нахрена она тебе?.. — услышал он голос Кузи, пока Яшка, оттопырив жирную задницу, рассматривал руку и тыкал в нее палкой.

— Видал колечко на ней? А крашеные ногти, не узнаешь что ли? Это же лапа Герцена! Ну того мудака, который тебе навалял на прошлой неделе?

— Ааа… нихера!

— Вот-вот! Прикинь, если мы завтра придем на сходку к пацанам и покажем трофей. Мы же будем самыми крутыми! Мы замочили Марка Герцена!!!

— Хера ты голова. Ой! — Кузя подскочил. — Она шевельнулась!

— Да чего ты го… Бл***ть!

Макс едва не лопнул со смеху глядя на то, как рука бросилась на Яшку и схватила его за горло. Затем едва не придушив пацана, она соскочила и врезала по яйцам Кузе.

Насилу отделавшись от взбесившейся конечности, оба с истошными криками дали стрекача. Рука же, сделав пару кружков, побежала прочь и юркнула под забор. С той стороны раздался собачий лай.

Макс вышел из кустов и поднял коробку. Да уж, за рукой еще придется побегать.

* * *

— Что там за шум наверху? — спросила Лена и заерзала на стуле. — Прорыв?

— Вышла небольшая драка с участием его преосвященства. Не волнуйся. Все закончилось.

— Ты чего, убил его⁈

— Нет, но ему сейчас не до нас с тобой.

— Ты выкрутился⁈

— Скажем так… После беседы со мной Горн пришел к мысли, что я мальчик-зайчик.

Лена долго хлопала глазами, а потом фыркнула:

— Так. А сюда зачем приперся?

— Поговорить… — ответил я и сложил перед собой руки замком. — А может быть, даже помочь. Ведь в каком-то смысле я виноват, что ты здесь оказалась…

— В каком-то смысле⁈ — прыснула она. — Ты и никто другой!

— Ага, а делать «хлопушки» ты научилась по поваренной книге?

— Нет… Но сделала я эту дрянь для ТЕБЯ, идиот! И вот, — она подняла руки в кандалах и потрясла цепью у меня перед лицом. — Гляди! Мне светит пятнадцать лет в лагере! Доволен?

— Мы можем это исправить.

— Как ты это исправишь⁈

— Я просто шепну кое-кому, что ты выполняла мои приказы, — пожал я плечами. — И колесики в твоем деле завертятся немного в другую сторону.

На миг в ее глазах мелькнул огонек надежды, и я даже решил, что все с ней разрешится без проблем. Но огонек быстро погас. Лена шумно ударила цепями о стол и в голос рассмеялась.

Выглядело это очень картинно, но я не перебивал. Любит устраивать сцены? Что ж, пусть доведет спектакль до конца.

— Ага, ищи другую дуру, сраный провокатор! Один раз я тебе уже поверила, и где я оказалась?

— Ты считаешь может быть хуже?

— Конечно! Снова довериться такому как ты, Женя, и отправиться прямиком под волгоградскую Цитадель! Наматывать кишки на колючую проволоку, пока ликвидаторы сдерживают очередной Прорыв!

— Я уверен, что если ты будешь продолжать играть в обиженку, так и случится. Но, Лена, — я всмотрелся в ее карие глаза. — Я сам иду на большой риск. Забыла мудака, с которым ты болтала час назад?

— Инквизитора? Никакой он не мудак. Уж в сравнении с тобой — точно!

— Рад, что вы успели подружиться, пока ты сливала меня с потрохами.

— Я никого не сливала!

— Так вот…

Я встал из-за стола, подошел к ней. Она попыталась отстраниться, но я схватил ее за плечо и зашептал на ухо:

— Пока эта тварь здесь, возможно вообще все. Скорее всего уже завтра, город начнут перетряхивать как бочку с гнилыми огурцами. Полетят головы, а в камерах Острога закончатся койки. Это касается не только сталкеров, но и местного начальства. Смекаешь, к чему я клоню?

— Ты как-то странно разговариваешь? — сощурилась Лена и принюхалась. — Ты чего пьяный? Или… слишком трезвый⁈

— Лена, соберись! Думай!

И Лена задумалась. Молчала она не меньше минуты.

— Ну допустим, я поверила, что все это время знала тебя слишком плохо… — невесело усмехнулась она. — Типа ты хочешь, сказать, что есть лазейка, и ты поможешь мне отсюда выйти через… сколько?

— Ты и недели здесь не пробудешь. А может быть, все случится уже завтра. Или даже сегодня.

— Скажешь тоже! Я дочь сталкера, Женя! Знаю, как относятся к таким, как я, за решеткой. Повышенные сроки, самые суровые условия, работа на износ… Черт…

Ее глаза заполнились слезами, Лена оттолкнула меня и закрылась руками, а ее плечи начали вздрагивать.

Пока она пыталась справиться с собой, я снова поглядел в свою «щелочку». За стеклом по-прежнему было пусто.

— А Горн что обещал тебе за содействие?

— Он… — вытерла она слезы и снова посмотрела на меня, — обещал скостить мне срок, если я выложу все про тебя и подтвержу показания на суде. С пятнадцати лет до десяти — в колонии общего режима.

— И ты ему поверила?

— Женя, ты не заметил мои кандалы, или тебя ими пи***нуть, чтобы ты посмотрел на них поближе? Не я сижу сейчас в расфуфыренной рубашечке и сверкаю родовым перстнем на пальчике!

— Этот родовой перстень имеет очень полезное свойство. Он может вытащить тебя из кандалов. Конечно, в том случае, если ты перестанешь вести себя как дура.

— Хорошо. Какие у тебя условия?