Мне стало жутко тоскливо. Хоть мы и были знакомы совсем недолго, но я уже привык к этой весьма необычной особе. Да и чего говорить — она оказалась одним из самых умелых бойцов, с которыми мне довелось встречаться. А еще она была верным другом.
— Эх, Гама… — я протянул руку и коснулся ее щеки.
— Что? — глаза Амальгамы открылись, и она улыбнулась.
— Ты живая? — едва не подскочил я.
— Сама в шоке, но, похоже, у меня получилось скинуть балласт.
— Ну ты даешь, — я выдохнул и поднял улыбающуюся голову. — Вот только как тебя теперь тащить, моя ненаглядная выдумщица?
— И вы считаете, что тот человек был Александром Герасимовым? — спросил дворецкий Герду, когда тело Федора, наконец, забрали в морг.
— Не просто считаю, а им и не кем иным, — кивнула Герда, сидя в кресле гостиной усадьбы Скалозубовых.
Тут было на удивление уютно. Вот бы сейчас расслабиться и вздремнуть, но нет времени. Да и рука на перевязи страшно болит. Если бы не опытная магичка из скорой и тонна обезболивающего, было бы совсем плохо.
— Он просил передать, что найдет Евгения. И скоро. Ох, спасибо! — кивнула Герда, когда появившаяся сбоку рыженькая горничная передала ей чашку чаю.
Зубр стоял напротив, опираясь на трость, и хмурился так, будто это Герда ворвалась к ним в усадьбу, размахивая ножом.
— Так где Евгений? — уже не первый раз спросила Герда, пригубив чай.
— Я же сказал, что он в городе. Готовится к отъезду…
— Я звонила ему еще днем и передала, что выезд Императорского спецрейса рано утром. Он что, не предупредил вас?
— Нет, но…
— Женя⁈ Спецрейсом? — вклинилась Анастасия.
Ее тоже неплохо обработали — все руки в порезах и синяках, а сама сестра Жени ходила из угла в угол гостиной, слегка прихрамывая.
— Мы договорились с Евгением еще днем, — ответила Герда. — Вы, Анастасия, кстати, тоже едете, так что я вас подброшу до вокзала. Не дай бог, Герасимов уже добрался до вашего брата, как он добрался до Федора Берцовского. Знаете новости?
— К сожалению… — нахмурился Зубр. — Тоже его рук дело?
— Скорее всего. Но молва утверждает, что они поцапались с сыном… Отцу перерезали глотку, а вот сыну живот проткнули кинжалом. И, судя по отпечаткам, Александр сам зарезался.
— Саша? — вскочила Настя. — Он тоже убит?
— Живой, и утверждает, что отца убил человек в «его шкуре». Это подтверждает и охрана — она видела, как из окна усадьбы выскочил Александр Берцовский, живой и здоровый, в то время как еще одного Сашу слуги вытаскивали с того света. Похоже, их и вправду было двое… Герасимову есть за что мстить Берцовским?
— Федор Николаевич находился с ним в своеобразном «союзе» во время мятежа, — ответил Зубр. — Но в последний момент дал заднюю. А его сын сразу поддержал Евгения.
— Значит, все сходится. Если он еще и умеет принимать чужой облик, то вам не выстоять против такого мощного врага. Раз сумасшедший сын Герасимова как-то смог нарастить себе магические способности выше его уровня, то чего уж говорить о папаше?
— Сволочь… — еле слышно выругалась Анастасия.
— Именно. Вы, как я понимаю, всего лишь Адепт-Профессионал?
— Я почти Солдат!
— Когда Герасимов держал меня за горло, Анастасия Михайловна, я смогла нащупать его потенциал. Он далеко не Солдат. И даже не Страж.
Повисла напряженная пауза.
— Посему очень хорошо, что вы уезжаете, — Герда допила чай. — Нечего вам тут делать. Если Герасимов действительно охотится на вас с братом, то в столице вы легко затеряетесь, а потом спокойно уедете в ГАРМ. Все дорожные тяготы и формальности уже улажены. Ваша поездка — дело инквизиции.
— А Герасимов? Останется кошмарить Фаустово?
— Дело Герасимова — тоже дело инквизиции. А вы с братом теперь находитесь под охраной Тайной Канцелярии. Я сделаю запрос, и в Фаустово пришлют подкрепление, раз тут творится невесть что. Вы же, Анастасия, с братом уедете из города Императорским спецрейсом, как мы с ним и договорились. Поезд прибудет на вокзал к половине пятого утра.
Она вытащила из кармана часы на цепочке.
— Осталось недолго, и опаздывать нам нельзя — нам жизненно необходимо сделать все как можно быстрее до того, как Герасимов узнает, что завтра вас в городе уже не будет. А я тем временем сделаю все, чтобы поймать гада.
— Только не говорите, что ваш Борис Сергеевич тоже едет… — простонала Анастасия.
— А как же? — улыбнулась Герда. — Не волнуйтесь. Я уже договорилась насчет отдельного купе, и вам будет тяжеловато перегрызть друг другу глотки. Собирайтесь. Звоните брату — пусть бросает все свои глупости.
И она поднялась.
— Жду в машине через полчаса.
Найти попутку в этой глуши оказалось той еще запарой — за час нам не попалось ни одной машины!
Мы с Гамой вышагивали прямо посреди дорожного полотна. Вернее, я вышагивал, поддерживая голову моей спутницы, которая лежала в сумке у моего бедра.
Вокруг темнота, лес, сверчки, комарье и звезды над головой. Романтика!
И телефон все еще вне зоны доступа.
— Возможно, его преосвященство вас подождет? — раздался смешок из сумки.
— Ага, как же… — выдохнул я, меряя шагами полотно. — И не «вас», а «нас», Гама.
— О чем вы?
— Ты тоже едешь со мной. И не отнекивайся, это уже решено.