Титан. Жизнь Джона Рокфеллера

Первые трое детей Рокфеллеров – Люси, Джон и Уильям – родились в Ричфорде. Теперь, в 1843 году, Элиза родила вторую дочь, Мэри Энн, притом что Большой Билл опять провел в разъездах почти всю ее беременность; через два года появились близнецы. Мальчик, Фрэнк, был здоровым, а Фрэнсис болела с рождения. Местный врач приходил к ней около семидесяти раз, а затем она умерла, немного не дожив до своего второго дня рождения. Событие отпечаталось в памяти семилетнего Джона Д., хотя Элиза и постаралась оградить сына от первого мучительного соприкосновения со смертью. Он приехал в Моравию уже в старости, когда ему было за восемьдесят, и тогда, показав на поле, он воскликнул: «Когда Фрэнсис хоронили, меня послали сюда собирать камни, чтобы я не узнал»³. Джон испытывал ужас перед смертью, пусть и не признавался в этом, и, вероятно, Элиза первой интуитивно это почувствовала.

В Моравии в Уильяме Эйвери Рокфеллере странным образом сочеталось поведение добропорядочного гражданина и обаятельного лоботряса. Как и в Ричфорде, изумленные горожане смотрели, как он, элегантно одетый, проносится на резвых лошадях, из-за его расточительства иногда казалось, что он богаче всех в городе. Мэри Энн позже назвала истории об их бедности в детстве «нелепыми». «Нам всегда было что поесть и что надеть, было и все, что нужно в хозяйстве. Мы не были богаты, разумеется – вовсе нет; но всегда было достаточно, чтобы поесть, и использовать, и отложить»⁴. Моравия стала счастливой порой детства Джона, когда его отец некоторое время пытался остепениться. Один сосед даже назвал Билла «чуть ли ни самым выдающимся человеком в округе»⁵. В этих местах рос девственный сосновый лес, и Билл начал законное и вполне успешное предприятие по заготовке леса. Перед рассветом, при свете звезд и фонарей, он со своей бригадой свозил бревна к берегу озера на санях, а затем сплавлял их на север в Оберн. Неожиданно в нем проснулось чувство долга перед обществом. Билл помогал выбрать место для школы – он проехал на коляске через город и посчитал обороты колес, а затем школу поставили ровно в центре; и он убедил местных налогоплательщиков дать на нее денег, хотя в те времена многие все еще считали, что детей следует учить дома. Будучи человеком изобретательным и пробивным – и позже эти качества передались его сыну, – Билл начал разводить в озеро Оваго щук и даже возглавлял местный комитет по трезвости. «Таким уж он был человеком, – с гордостью говорил Джон Д., – соседи только начинали обсуждать дело, а он уже заканчивал его»⁶. Моравский период позволил узнать о Билле одну важную вещь: в нем жило скрытое стремление к респектабельности, и вряд ли он собирался всю жизнь скитаться и наживаться на легковерах.

Разумеется, Билл никогда не снисходил до тяжелого фермерского труда и считал его ниже своего достоинства. Он нанял служащего железной дороги Хайрама Оделла, чтобы тот работал на ферме и приглядывал за его семьей, так как уезжал все еще часто. Как наставлял его Билл: «Их мать недостаточно сильна, чтобы справляться с ними, а с ними надо справляться. Делай, что сочтешь для них правильным»⁷. Пока Оделл в свободное время работал в саду, Элиза раздавала задания детям. Однажды она протянула через сад веревку и сказала старшим мальчикам: «Джон, ты работай с этой стороны, Уилл, эта сторона твоя»⁸. В отличие от отца, пренебрегающего работой, Джон – всегда называвший себя сыном простых людей – гордился тяготами сельской жизни и считал, что она подготовила его к последующей борьбе в индустрии. Трудности в детстве укрепили природную стойкость Джона и закалили перед будущими невзгодами.

Экономика Америки 1840-х годов была достаточно оживленной, чтобы подстегнуть фантазии любого будущего магната. По всей стране открывались банки, каналы сеткой прорезали сельские районы, по рекам курсировали пароходы, железные дороги и телеграфы соединили первые рынки. Территориальная экспансия висела в воздухе: в 1845 году аннексировали Техас, и казалась неизбежной война с Мексикой. Эти отдаленные события еще только намечались, но Джон Д. Рокфеллер уже казался идеальным представителем homo economicus. Он покупал конфеты на вес, делил на небольшие порции, а потом продавал с неплохим доходом братьям и сестрам. Мать посоветовала семилетнему Джону бросать заработанные золотые, серебряные и медные монетки в синюю фарфоровую вазочку на камине. Первый деловой успех пришел к Джону в семь лет. Он подкараулил индюшку, направившуюся в лес, забрал цыплят из гнезда и вырастил их на продажу. Элиза поощряла его предприятие, давала ему створоженного молока, чтобы накормить индюшат, и на следующий год он вырастил еще бóльший выводок. Уже будучи в возрасте, Рокфеллер сказал: «До сих пор я сохраняю особую симпатию к стаям индюшек и не упускаю случая полюбоваться ими»⁹.