Читаем Титан. Жизнь Джона Рокфеллера полностью

Поначалу местные пришли в такой ужас от грубого бесчестного Рокуэлла, что не осмеливались перечить ему. И все же разгневанные горожане в конце концов разогнали банду Билла, и «Джошуа» заканчивается триумфом правосудия. Происходит кульминация в зале суда, где доказано, что Рокуэлл собирался контрабандой сплавлять бревна по озеру Оваско и заплатил десять долларов негру, чтобы тот украл цепи для плотов. Удача оставила его, и Билл бежит из зала суда, а другой член банды попадает в тюрьму Оберна за конокрадство. В последний раз Большого Билла видят в Овего, где опять подозрительным образом начали пропадать лошади. Братчер заканчивает беззастенчивой рекламой, которую оценил бы и сам Билл, обещая продолжение и добавляя: «Готовятся переговоры, чтобы снять фильм по этой захватывающей истории и вскоре гарантировано его появление на серебряном экране»39.

В начале 1900-х годов Ида Тарбелл отправила на север штата Нью-Йорк ассистента, и он собрал те же слухи о краже лошадей, которыми полны страницы «Джошуа». Как говорилось, лошади начали пропадать после того, как Большой Билл перебрался сначала в Ричфорд, а позже в Моравию. «В окрестностях прошел слух, что «банда Старого Билла» воровала лошадей», – доложил помощник Тарбелл40. В 1850 году трое дружков Билла – Калеб Палмер, Чарльз Тидд и некто Бейтс – были арестованы за кражу лошадей. Тидд сдал подельников, его показания были использованы, чтобы посадить за решетку Палмера и Бейтса. Следует подчеркнуть, что не известно ни одной записи этого процесса, которая бы связывала Билла с преступлением, и что биограф Аллан Невинс, тщательно изучив вопрос, охарактеризовал обвинения в конокрадстве как «смехотворные»41. И все же слухи нельзя так просто сбросить со счетов. Помощник Тарбелл отметил: «Все, с кем я говорил в Моравии, заявляют, что «Старый Билл» был главой банды». Джон Монро Палмер, сын одного из трех севших в тюрьму нарушителей, указал на Билла как на идейного вдохновителя «подпольной лошадиной железной дороги». «Рокфеллер был слишком умен, чтобы попасться, – ныл он. – Он погубил отца, а потом бросил его в беде»42.

Другая история, ходившая на севере штата Нью-Йорк на рубеже веков, утверждала, что Билл развращал деревенскую молодежь, уча их азартным играм. Один из старых жителей Хайрам Алли вспоминал, что деревенские мальчишки платили Биллу пять долларов, чтобы тот показал им карточные трюки и потом они могли обдирать других мальчиков. Джон Д. никогда не комментировал подозрения против его отца, но, за всю жизнь не прикоснувшись к картам, презрительно фыркал в ответ на клевету: «Если бы мой отец был игроком, уж я бы что-то понимал в картах, не так ли?»43

Дьявол Билл, несомненно, был яркой личностью, заставлял бурно цвести воображение, и некоторые истории о нем скорее приукрашены. Все же одно из обвинений оставило после себя более убедительный бумажный след. После Нэнси Браун в Ричфорде Элиза всегда нанимала молодую женщину, чтобы помочь с работой по дому, и в Моравии к ней приходила высокая симпатичная помощница Энн Вандербик. 26 июля 1849 года согласно бумагам, поданным в суд Оберна, Уильяму Эйвери Рокфеллеру было предъявлено обвинение, что он напал на Энн Вандербик 1 мая 1848 года и «тогда и там насильно, против ее воли злонамеренно изнасиловал и вступил в половое сношение с ней»44. Обвинение в изнасиловании подкрепляет подозрения, что Билл был не просто очаровательным прохвостом и любителем пофлиртовать.

Итоги дела не позволяют прийти к окончательным выводам, все скрывает плотный туман домыслов. Билл не появлялся в здании суда, не представал перед судьями и не был арестован. Все, изучавшие это дело останавливались перед одними и теми же вопросами. Почему прошло больше года со времени предполагаемого насилия, прежде чем было подано заявление? (Одна из исследователей-феминисток с готовностью упомянула труднопреодолимые препятствия, в те дни стоящие на пути женщин, выдвигающих обвинения в изнасиловании45.) Почему иск не подписал прокурор? Почему никто не бросился в погоню за Биллом, когда тот покинул округ Каюга? И почему Энн Вандербик так и оставила этот вопрос? По нескольким устным историям можно предположить запутанную местную интригу. Билл совратил молодую женщину по имени Шарлотта Хьюитт, чьи братья, Эрл и Лью, ненавидели его за это. Один из братьев Хьюиттов был среди присяжных, привлекших Большого Билла к суду, и в итоге некоторые сочли обвинение сфабрикованным, вендеттой со стороны братьев. Помощник Иды Тарбелл выдвинул другую теорию: «Я думаю, обвинение отозвали, возможно, понимая, что он уедет из округа. В те дни это было довольно стандартной процедурой»46.

Перейти на страницу:

Все книги серии Биографии XX века

Владимир Высоцкий. Человек народный
Владимир Высоцкий. Человек народный

Владимир Высоцкий написал более семисот песен и стихов, сыграл культовые роли в театре и кино.Он был одним из немногих советских людей, кто мог свободно путешествовать по миру. Но было ли у него в жизни все так легко и безоблачно, как могло показаться на первый взгляд?Он всегда жил крайностями и шел напролом, ни в чем не признавая чувства меры. Он прожил всего сорок два года. Но и при жизни, и по прошествии сорока лет после смерти его биография до сих пор остается предметом ожесточенных споров.Эта книга — еще одна попытка попробовать понять и разгадать некоторые грани этой уникальной личности, а главное — попытаться ответить на вопросы: что сделало его таким, откуда в его песнях этот трагический надрыв, а в стихах — пульсирующий оголенный нерв?..Своими мыслями и воспоминаниями о Владимире Высоцком и о том, как они относятся к разным аспектам его жизни и творчества, делятся двоюродная сестра поэта Ирэна Высоцкая, коллеги по актерскому цеху Лариса Лужина и Николай Бурляев, кинодраматург Илья Рубинштейн, режиссер, сценарист, Андрей Левицкий, главный редактор журнала «Наш современник» Станислав Куняев, рок-музыкант Александр Ф. Скляр, поэт, литературовед Константин Кедров, скульптор, художник Григорий Потоцкий и многие другие…

Дмитрий Силкан

Биографии и Мемуары
Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя
Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя

Тридцать лет минуло с того дня, как в автомобильной катастрофе в латвийской глубинке погиб лидер рок-группы «КИНО» Виктор Цой. Уже выросло несколько поколений, которые видели только концертные записи группы и никогда не были на «живых» выступлениях Цоя. Но по-прежнему пламя песен Виктора волнует сердца молодых людей. По-прежнему не утихают споры о том, что же явилось причиной гибели их кумира.Автор книги провел масштабное расследование, чтобы приоткрыть завесу тайны и узнать, как и чем жил Виктор Цой последний год, и что же случилось в тот злополучный день.В книге собрано большое количество рассказов очевидцев, воспоминаний, интервью близких людей и поклонников. Все это, в совокупности с редкими фотографиями, письмами и документами из архивов, помогает читателю больше узнать о легендарной личности певца, прожить с ним вместе последний год его жизни и проанализировать причины трагедии.

Виталий Николаевич Калгин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 знаменитых людей Украины
100 знаменитых людей Украины

Украина дала миру немало ярких и интересных личностей. И сто героев этой книги – лишь малая толика из их числа. Авторы старались представить в ней наиболее видные фигуры прошлого и современности, которые своими трудами и талантом прославили страну, повлияли на ход ее истории. Поэтому рядом с жизнеописаниями тех, кто издавна считался символом украинской нации (Б. Хмельницкого, Т. Шевченко, Л. Украинки, И. Франко, М. Грушевского и многих других), здесь соседствуют очерки о тех, кто долгое время оставался изгоем для своей страны (И. Мазепа, С. Петлюра, В. Винниченко, Н. Махно, С. Бандера). В книге помещены и биографии героев политического небосклона, участников «оранжевой» революции – В. Ющенко, Ю. Тимошенко, А. Литвина, П. Порошенко и других – тех, кто сегодня является визитной карточкой Украины в мире.

Валентина Марковна Скляренко , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Н. Харченко

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное