Титаник 1912

Затопление поднялось на три фута, и вокруг мертвых тел крыс-пауков появился кровавый, маслянистый блеск. Кочегары раздавили несколько десятков отвратительных тварей.

Из угла, из темной воды, поднялись белые усики, слепо ощупывая стену и тонко вытягиваясь, чтобы дотянуться до одного из мужчин. Кочегар в шоке стоял и смотрел, как тонкие слизистые придатки тянутся к его лицу. Он застонал.

- Что это?

Эндрюс закричал:

- Парень, отойди от этой штуки.

Испуганный член экипажа сорвался с места и побежал к двери, так как усикам не за что было ухватиться. Если бы он оглянулся через плечо, то мог бы споткнуться и упасть.

- Выходите. Всем выйти, - приказал Смит. Ошеломление прошло, и все мужчины выбежали из комнаты, как только Абрамс запечатал ее.

Смит был рад, что никто не пострадал, но он не мог стереть из памяти видение плавающих крыс с паучьими лицами и белых усиков, устремившихся за одним из кочегаров. Это было больше, чем он мог принять.

Большинство моряков могли рассказать истории о морских чудовищах. Четверть из них были правдой. Пьяные мужчины, заявлявшие о видениях, верили, что половина историй правдива. Эти видения не были сказками, они были реальностью, но чудовища не вписывались в привычные представления о морских существах, поскольку не были похожи ни на больших кальмаров, ни на русалок. Возможно, именно это и усугубляло ситуацию.

Перед самым закрытием двери Смит увидел хозяина белых усиков: ужасного черного жука, который выпускал и сжимал усики из своего блестящего темного панциря. Ужаснее всего было то, что у существа были похожие на человеческие голубые глаза, в которых виднелся интеллект, когда оно рассматривало мужчин. Жук знал, что упустил свой шанс схватить кочегара, но взглядом обещал, что найдет другую возможность схватить кого-нибудь.

Смит отошел в сторону, и его вырвало. Никто не обратил на это внимания.

- Мистер Эндрюс, какова ваша профессиональная оценка ситуации? - спросил Смит. - Корабля, а не существ, пожалуйста.

Томас Эндрюс обратил печальные глаза на капитана и глубоко вздохнул, прежде чем заговорить:

- Воду откачать невозможно.

Повреждения слишком велики, корабль обречен. Он не сможет продержаться на плаву более двух часов, сэр.

- А что касается остальных...

- О существах я не могу ничего предположить, откуда они взялись, почему или что они собой представляют, - сказал Эндрюс, - но лучше бы я не попадался на глаза этим чудовищам.

Смит кивнул и предложил им пройтись с ним. Он вернулся на мостик, размышляя, что сказать и что сделать. Несмотря на всю свою подготовку и опыт, он не был готов к тому, что его корабль вот так затонет или подвергнется нападению монстров, что-то в этих голубых глазах, похожих на человеческие...

Его люди уставились на него, ожидая приказа. Глаза капитана Смита были устремлены вдаль, и он чувствовал слабость. Пытаясь думать, он продолжал видеть белые усики, пытающиеся схватить члена экипажа.

- Спасательные шлюпки должны быть обнаружены. Подайте сигнал бедствия.

Он сел в кресло и зажег сигару, его глаза остекленели. Теперь он не видел ничего, кроме глаз чудовища, наблюдавшего за ним и дразнившего его.

Оно знало, что он не справился с ролью капитана. Внизу, в трюме, оно смеялось над ним, подшучивало над его неудачей и получало от этого удовольствие. Оно было удовлетворено и радовалось тому, что еще одна жизнь прошла в страхе и ужасе. Оно упивалось горем. Возможно, оно впитывало слезы.

- Капитан, не следует ли нам сначала погрузить в спасательные шлюпки... э-э... женщин и детей? - спросил Лайтоллер. Он не знал, как отнестись к такому решению капитана. Он уже чувствовал, что шансы есть только у тех, кто первым окажется в шлюпках; пассажиров и экипажей было слишком много, а шлюпок - слишком мало.

Лайтколлер подавил свой страх, сосредоточившись на своих обязанностях и на том, чему его учили всю его взрослую жизнь. Если уж на то пошло, он будет делать свою работу хорошо. Именно так поступает настоящий мужчина в кризисной ситуации. От него ожидали, что он выживет, чтобы помочь другим, а если не получится, то отдаст свою жизнь за нуждающихся женщин или детей.

Пусть будет так.

- У нас есть два часа, я бы сказал. Ущерб слишком велик, а затопление масштабное. Я говорил, что мы справимся с двумя или, возможно, тремя затопленными отсеками, что мы сможем плыть по течению и ждать спасения с четырьмя поврежденными, но, ребята, пять отсеков вскрыты, - сказал Эндрюс остальным мужчинам.

- Пять? - повторил Лайтоллер, глядя на него огромными глазами.

- Так они доложили. Сэры, мы просто не можем оставаться на плаву с пятью поврежденными. Повторяю, у нас есть два часа, а потом мы пойдем ко дну. Титаник утонет, - закончил Эндрюс.

Капитан Смит кивнул, уставившись в пустоту.

Лайтоллер задавался вопросом, что заставило капитана так побледнеть и сдаться, но не решался спросить. Это должно было быть нечто большее, чем то, что корабль тонет.