Титаник-2

Девушка рассыпалась заразительным смехом и, как бы невзначай, положила свою руку на руку мужчины.

«А девица-то ничего, — усмехнулся про себя Френсис. — Пожалуй, следует познакомиться с ней поближе и выудить что-нибудь пикантное о Соболеве».

Он заказал еще один кофе. Парочка тем временем приступила к десерту. Внимание Френсиса переключилось на мужчину. Держался он излишне самоуверенно. Так обычно ведут себя люди, прозябавшие долгое время в нищете и внезапно, благодаря случайному стечению обстоятельств, вознесшиеся на недоступный прежде Олимп. Похоже, он так еще и не понял, как распорядиться свалившейся на него славой.

Наконец Соболев подозвал официанта и вытащил из внутреннего кармана пиджака портмоне из крокодиловой кожи.

Френсис, бросив несколько монет на тарелку, не спеша направился к выходу. Для него началась работа.

Когда Соболев и его подруга, оживленно беседуя, вышли из ресторана, Френсис подлетел к ним и, пустив в ход свою самую ослепительную улыбку, проговорил:

— Мистер Соболев, какая удача встретить вас. Разрешите представиться: Роберт Френсис, специальный корреспондент газеты «Дейли таймс». Читатели будут очень признательны вам, если вы ответите на несколько вопросов…

Писатель с недоумением повернулся к своей спутнице и спросил ее на русском языке:

— Маша, что этому типу от меня нужно? Если автограф, то я даю их только на своих книгах.

Девушка рассмеялась и обратилась к Роберту на английском языке:

— Прошу прощения, мистер Френсис, но английский мистера Соболева еще не очень хорош, поэтому, если не возражаете, я буду посредником в вашей беседе. И началась она с курьеза: мистер Соболев принял вас за коллекционера автографов знаменитостей.

Роберт в ответ громко расхохотался.

— Скажите мистеру Соболеву, что у него прекрасное чувство юмора. Так он согласен дать небольшое интервью влиятельной американской газете?

Маша перевела его слова Дмитрию, тот в ответ кивнул:

— О’кей, мистер Френсис. В вашем распоряжении полчаса. Я думаю, нам удобнее было бы беседовать на верхней палубе. После вкусного обеда, знаете ли, хочется подышать свежим морским воздухом.

Американец, оживленно жестикулируя, воскликнул:

— Прекрасная идея, мистер Соболев!

Они поднялись на верхнюю палубу, откуда открывалась великолепная панорама. Дмитрий, приняв вид мыслителя, задумчиво поглаживал бородку. Читатели «Дейли таймс» ждали от него откровений, и он не мог обмануть их ожиданий.

Френсис извлек на свет карманный диктофон, включил его на запись и задал писателю через сексапильную переводчицу первый вопрос:

— Мистер Соболев, каким образом вы оказались на «Титанике»? Это инициатива судовладельцев?

— Как вам известно, мой первый бестселлер был посвящен этому кораблю. Откровенно говоря, мне самому очень интересно пройти по маршруту «Титаника». И поэтому, когда организаторы пригласили меня принять участие в этом путешествии, я без колебаний согласился. Такого шанса может в жизни больше не представиться.

— И вы не испытываете при этом чувства страха?

— Я понимаю, куда вы клоните. Да, в своем романе я описал гибель нового «Титаника»…

— И сделали это блистательно, — похвалил его Френсис. — Но разве вы не верите в Провидение?

— При чем здесь Провидение? Мой роман — это предостережение, гипотеза, если хотите. Мы, писатели, призваны домысливать действительность. Правда, иногда наши фантазии обретают вполне реальные очертания…

— Вот этого я и опасаюсь.

— Мистер Френсис, успокойте своих читателей: на этот раз ничего не произойдет. У русских есть прекрасная поговорка: дважды в одну воронку бомба не падает.

— Вы описали гибель прототипа «Титаника» в леденящих душу деталях, мне все время казалось, что это происходит в реальной жизни.

— Это говорит лишь о том, что вещица получилась и в самом деле неплохая.

— Вы явно скромничаете. — Френсис решил лестью расположить к себе собеседника. — «Белая звезда» ошеломила меня. Несколько дней я ходил под впечатлением от этой книги. Во сне я видел картины бушующего моря и слышал крики погибающих людей…

Маша, распознав, какую игру затеял репортер, не смогла сдержать улыбки. Тщеславие было самым слабым местом Дмитрия. Это она поняла сразу после знакомства с ним в самолете.

— Мистер Соболев, — продолжил неугомонный американец, — любопытно, когда у вас родилась сама идея написания этого грандиозного произведения? Роман русского писателя — а это, смею заметить, редчайший случай — был в списках бестселлеров американских газет. До этого подобной чести удостаивались единицы — Набоков, Солженицын и еще несколько человек.