Титаник: Последняя ночь «Титаника». «Титаник». Взгляд через десятилетия.

Коллекционерская страсть охватила многих. Матрос первого класса Джон Поингдестр подобрал осколок льда и показывал его в столовой для команды. Какой-то пассажир из третьего класса вручил четвертому помощнику капитана Боксхоллу кусок льда размером с небольшую миску. Смазчик Уолтер Хэрст лежал полусонный, когда пришел его тесть, который жил в одном с ним кубрике, и бросил ему на койку кусок льда. В кубрик к стюардам зашел мужчина, показал кусок льда величиной с чайную чашку и сообщил стюарду Ф. Денту Рею:

В носовой части тонны льда!

Ничего, — зевая, ответил Рей, — небось, не простудимся. — И он собрался снова уснуть.

Стюард из первого класса Хенри Сэмьюэл Этчес, который в момент столкновения «Титаника» с айсбергом был свободен от вахты, проявил несколько большее любопытство — он направился по проходу на палубе Е, намереваясь узнать, что произошло, и нос к носу столкнулся с пассажиром из третьего класса, шедшим навстречу. Прежде чем Этчес успел что-либо сказать, этот пассажир, словно представляя стюарду неопровержимое свидетельство, относящееся к какому-то предмету спора, швырнул на палубу кусок льда и воскликнул:

Ну, теперь-то верите?

Вскоре стали появляться новые тревожные признаки того, что на «Титанике» не все так благополучно, как должно было быть. Примерно в 23. 50 — через десять минут после столкновения — в первых шести из 16 водонепроницаемых отсеков «Титаника» можно было наблюдать и слышать странные вещи.

Фонарщик Сэмьюэл Хемминг, будучи свободен от вахты и лежа на койке у себя в кубрике, услышал странный шипящий звук, раздававшийся из форпика — ближайшего к носу суда отсека. Хемминг вскочил, подошел настолько близко к носу судна, насколько это было возможно, и обнаружил, что шипение вызвано воздухом, выходящим из цепного ящика. Где-то внизу вода поступала в отсек настолько быстро, что вытесняемый ею воздух вырывался из цепного ящика под огромным давлением.

Старший кочегар Чарлз Хендриксон, находясь в следующем от форпика отсеке, где располагался кубрик кочегаров и грузовой трюм № 1, тоже был разбужен странным звуком, источником которого в данном случае был не воздух, а вода. Когда Хендриксон приблизился к чугунному винтовому трапу, спускавшемуся к проходу и соединявшему кубрик кочегаров с котельным отделением, он увидел, что нижние решетчатые ступени омывает, образуя водовороты, сплошная масса забортной воды.

В третьем от носа отсеке Карлу Джонсону, пассажиру третьего класса, довелось испытать еще более неприятные ощущения. В этом отсеке находились самые дешевые помещения для пассажиров — наиболее близко расположенные к днищу и носу судна. Когда Джонсон встал, чтобы узнать причину суматохи снаружи, его ног коснулась просочившаяся из-под двери вода. Он решил одеться, и к тому времени, когда он стоял одетый, вода в каюте поднялась выше его башмаков. С бесстрастным, почти академическим интересом Джонсон отметил, что уровень воды в каюте везде одинаковый. Находившийся поблизости пассажир третьего класса Дэниел Бакли действовал не столь проворно, и, когда в конце концов он выскочил из койки, его ноги с плеском погрузились в воду по щиколотки.

У пятерых почтовых клерков, работавших в четвертом от носа отсеке, ноги промокли еще сильнее. Почтовая кладовая «Титаника» располагалась на двух палубах; почта с багажом пассажиров первого класса хранилась на самой нижней палубе, и сортировали ее выше, на палубе G. Эти две палубы были соединены широким железным трапом, который доходил до палубы F и обеспечивал сообщение почтовой кладовой с остальными частями судна. Не прошло и пяти минут, как почтовые служащие, перетаскивавшие 200 мешков с заказной корреспонденцией по трапу в более сухое сортировочное помещение, оказались по колено в плещущейся воде.

Однако они могли бы и не утруждать себя переноской почты — в течение последующих пяти минут вода достигла верхних ступенек трапа и дошла до уровня палубы G. После этого клерки вовсе оставили почтовую кладовую и по трапу отступили на палубу F.

Поднимаясь, они заметили, что являются объектами пристального внимания со стороны какой-то супружеской пары. Это были мистер и миссис Норман Кемпбелл Чеймберз из Нью- Йорка, которые, предприняв безрезультатную вылазку на прогулочную палубу и возвращаясь к себе в каюту, заинтересовались шумом, доносившимся из почтовой кладовой. Теперь Чеймберзы и почтовые клерки вместе наблюдали за происходящим, обмениваясь шутками о промокшем багаже и гадая, что могло содержаться в письмах, которые плавали в покинутой почтовой кладовой.

Время от времени к этой группе ненадолго присоединялись другие люди — четвертый помощник капитана Боксхолл, помощник второго стюарда Уит и один раз даже сам капитан Смит. Но Чеймберзы тогда ни на минуту не могли предположить, насколько опасно то, что они видят.