Титаномахия. Том первый

— В душе я точно такой же бабник, как и Удав, поверь. Просто, мягкотелый Ганеша, как толковый евнух, мешает мне таким быть. А Аполлон во мне постоянно умничает и не даёт Банану расслабиться и пуститься во все тяжкие! И я тоже поимел бы Ириду, если бы в комнату не вошла её мать, напомнив мне сковородкой по голове, что скоро придёт Дез.

— Но мой ум рассматривает тебя как парня, — возразила Елена. — И если мы начнём заниматься сексом, то я… постепенно свешу перед серьёзным Аполлоном лапки. И стану, как все эти… домашние животные, — улыбнулась Елена. — Я-то себя знаю, поверь мне. Что я ничем не лучше. Со мной такое было уже с Ахиллом. Именно это и побудило меня с ним расстаться.

— Для чего же тогда ты стала встречаться с Амфилохом?

— Да, вначале я тоже так думала и переживала. А потом посмотрела на то, какой он несерьезный, и решила с ним расстаться. Поэтому Креуса и говорила тебе, что я не отношусь к нему всерьёз. Просто, уступала ему ещё несколько раз, когда он приезжал. По инерции, что ли? Когда он подходил близко, во мне снова внезапно оживала эта страсть. Сама не знаю почему.

— Зато я знаю, почему ты ему уступала! — усмехнулся над ней Аполлон.

— Откуда? Ты за мной следил?

— Зачем? Я знаю, как именно Амфилох с тобой это проделывал.

— Как? — озадачилась Елена. Что такое возможно.

— Ведь наличие души — это единственное, чем отличается человек от насекомого. Душа — это способность передавать страсть на расстоянии. Поэтому-то насекомые и экзольтируют столь долго в совокуплении, что не способны растрачивать экстаз по пустякам. Мы просто, таким образом, растягиваем удовольствие друг от друга. Не поняла ещё? Подобно некоторым видам насекомых, экстаз которых длится непрерывно по восемь-десять часов подряд. Так что наслаждайся общением, пока можешь. Осваивая этот новый для тебя вид более тонкого экстаза.

— Ах, вот оно что? — засмеялась ученица. — Значит, секс — это не обязательно постель?!

— Нет конечно! — улыбнулся Аполлон. — Интимное общение — это тот же обмен чувствами, что и в сексе. Особенно, если ты что-то испытываешь к партнёру диалога. В каждом своём слове, словно в причудливом цветке, раскрывая ему навстречу свой неуловимый для других аромат любви.

— Как красиво! — отметила ученица. В его учетной карточке.

— Это красиво только для тебя! — улыбнулся Аполлон, коснувшись её руки. — Потому что твоё подсознание чувствует магический аромат моих слов. И как гирлянды из цветов, вешает их себе на шею. Чего бы я тебе не говорил, любое мое слово будет заряжено восхищением, трепетом и блаженством, которые я невольно испытываю в твоем присутствии. Ты будешь вдыхать мою страсть, даже если я стану просто тебе мяукать: Мур-мур-муррр…

— Перестань, — улыбнулась ученица смущенно, — у меня мурашки по коже.

И он снова коснулся её руки, закрепив «якорь».

— Иногда достаточного даже одного взгляда любящего, чтобы он всколыхнул восторгом твоё сердце! Не говоря уже о позе, жесте, нечаянном касании, пронзающем тебя током чувств, — и Аполлон, для наглядности, снова коснулся её руки, вызвав уже закреплённые переживания. — И тем более — слове, этом трансферте сердца, пронизывающего своими тёплыми нежными лучами каждый наш звук, придыхательные, гласные и на всё согласные…

— Всё, я больше не могу! — выгнула она спину. — Как ты это со мной проделываешь?

— Ведь достаточно начать сознательно испытывать вожделение, и у девушки, которую ты до этого бесполезно пытался соблазнить своими идиотскими шуточками и дорогими подношениями, уже не остается сознательного выбора. Только — бессознательный! Так как её бессознательное тут же впитывает твою страсть и заражается ею, начиная точно также тебя хотеть. Главное — чтобы никого из других самцов в это самое время не было рядом. И она не начала хотеть кого-то другого, случайно посмотрев на него и начав ассоциировать возникшее в ней желание с ним. А не с тем, кто это желание в ней сознательно провоцирует — своим бессознательным. Сознательно контролируемым! Поэтому желательно производить эти эксперименты с желанием с глазу на глаз. А не в общественных местах. Говорить же можно при этом любую чушь! На самом деле это совсем неважно. И при этом незначительно касаться её. Лучше — руки, чтобы это не выглядело вульгарно и не отпугнуло её, — коснулся он руки Елены, начав испытывать вожделение. — Либо, если нельзя говорить ей при этом что-нибудь, как-нибудь по-особенному глядеть ей прямо в глаза. — глянул он на Елену, снова захотев её.

— Чтобы «запасть в душу»? — ощутила это Елена.

— Но ровно в момент излучения на неё твоих страстей! Наделяющих любое твоё феноменальное проявление особым смыслом. А не просто так. Иначе это не возымеет эффекта! Начав воспринимать тебя как пустобреха и кривляку. А не того, кого она (сама не понимая почему) уже, вдруг, хочет. Аж хохочет! Поэтому лучше предварительно потренироваться испытывать подлинную страсть на её фото. Или — образ в воображении. И повторить это при близком контакте, но уже — в цвете! И тогда девушка, о которой ты так долго и бесполезно мечтал — твоя!