Титановый бардак

— Я могу воспользоваться тезисами из вашей работы? — не очень уверенным голосом спросил он. Некоторую неуверенность у него вызывал статус этой слишком молодой для её должности дамы. — Если позволите, я бы хотел кое-что отсюда законспектировать.

— Да всё забирайте, я себе еще нарисую — с улыбкой ответила она. — Я вообще специально напечатала так, чтобы вы для Комиссии Госплана могли бы только титульную страницу поменять…

Ольга поднялась и, скрывая изо всех сил широкую улыбку, вышла из кабинета. Еще бы ей не улыбаться: ведь она подсунула Струмилину фактически его же разработку двухконтурной денежной системы, которую тот сумел внедрить лишь в тридцать первом году. Впрочем, это было для нее лишь «побочным заданием» в Московском путешествии.

Глеб Максимилианович, когда секретарь доложил об очередном посетителе, лишь недовольно поморщился. Он вообще не очень любил чекистов, которые в большинстве случаев лишь мешали работать — но понимал, что без них государству все же не обойтись. Поэтому он, отложив очередной документ, ответил «пусть войдет» — но вот того, что произойдет дальше, он в принципе не ожидал. Вдвойне не ожидал, и даже втройне.

Во-первых, вместо мужика в кожанке в кабинет вошла молодая дама. Во-вторых, эта дама вытащила из сумки кирпич и положила его на стол. А в третьих, дальнейший разговор пошел именно об этом кирпиче — но не только о нем:

— Доброе утро, Глеб Максимилианович, — с улыбкой поздоровалась она, — я тут мимо шла и решила: дай, думаю, зайду, поговорю с умным человеком о паровозах.

— Что?!

— Как вы знаете, конечно, в СССР строятся паровозы, и в этом году их построят, скорее всего, целых триста пятьдесят штук, — тут она замолчала и «выразительно» посмотрела на Председателя Госплана, вероятно ожидая его реакции.

— Вы мне сообщили очень много новой информации, — не удержался от сарказма Кржижановский.

— Я еще не всю сообщила, так что слушайте дальше: в каждом паровозе имеется топка, — и она снова замолчала.

— Что-то в этом роде я и думал.

— Плохо думали. Облицовка этой топки обходится государству примерно в тысячу двести золотых рублей, которые страна платит германцам и французам всяким. Но, что гораздо противнее, наши торговцы закупают огнеупоры небольшими партиями, и заводы часто простаивают из-за того, что топку практически готового паровоза просто нечем облицовывать потому что нужный огнеупор еще не успели купить.

— И что вы предлагаете?

— Я предлагаю прежде всего запретить закупать огнеупоры за границей, совсем запретить. Потому что в Боровичах сейчас перезапущен завод по производству огнеупоров, причем завод, который до революции полностью обеспечивал ими и все русское паровозостроение, и известную часть производств металлургических. Если перевести паровозостроение на отечественный огнеупор, то стоимость облицовки топки паровоза сократится до примерно шестисот рублей, то есть вдвое, а вот задержек в поставках огнеупоров на заводы больше не будет.

— Вот это интересно, я почему-то не слышал о перезапуске этого завода.

— Конечно не слышали, этот завод сейчас входит в Особое Девятое Управление ОГПУ и выпускает не только огнеупоры — но огнеупоры выпускает. И, хотя может показаться, что экономия не очень-то и велика, всего вроде бы жалких двести тысяч рублей за год, но если учесть потребности ремонтных предприятий — то есть расходы на планово-предупредительный ремонт, который сейчас вообще не производится, что является откровенным вредительством — то общая экономия только на производстве и ремонте паровозов превысит уже пару миллионов в год. А если при этом учесть экономию от того, что паровозы еще и из строя буду выходить гораздо реже…

— То и не подсчитать, — продолжил за нее Глеб Максимилианович, но, оказалось, в этом он ошибся:

— Ну почему же не подсчитать? У меня все посчитано, вот, сами смотрите — с этими словами внезапная гостья достала из той же сумочки, что и кирпич, довольно толстую папку с бумагами. — Только в следующем году это даст общую экономию примерно в шесть миллионов восемьсот сорок тысяч рублей и позволит увеличить выпуск новых паровозов на шестьдесят пять — семьдесят машин на сумму чуть больше трех миллионов рублей без каких бы то ни было дополнительных вложений в производство.

— Интересно, — Кржижановский быстро пролистал испещренные цифрами документы, — я попрошу кого-нибудь срочно проверить ваши расчеты. Струмилина, что ли, пригласить…

— Струмилин занят, я ему других документов на подумать принесла. Хотя… действительно, его пригласите: у него в голове наверное арифмометр спрятан, он все быстро пересчитать сможет.

— Ну хорошо, а какова цель вашего визита? Откровенно говоря, я не совсем понял…

— Цель проста: чтобы произвести огнеупор, сначала нужно добыть глину, причем из очень непростой шахты добыть, уголь опять же. Шахтерам надо зарплату платить, рабочим-огнеупорщикам тоже. Причем платить до того, как этот огнеупор появится на свет.

— Это очевидно, — согласился Глеб Максимилианович.