Титаны

Первые несколько десятилетий жизни индийца по имени Мохандас Карамчанд Ганди не были жизнью великого человека. Рожденный в состоятельной семье в Порбандар в 1869 году, он не охотно учился в школе, был стеснительным мальчиком. По собственному признанию «был трусом. Меня преследовал страх воров, призраков и змей. Я боялся выйти за дверь ночью. Темнота терроризировала меня. Я не мог спать в темноте, я представлял призраков, идущих на меня с одной стороны, воров – с другой, и змей – с третьей. Таким образом, я не мог спать без света в комнате». Еще учась в школе он стал мужем, в тринадцать лет. Его женили на привлекательной девочке по имени Кастурбаи. Ночами они допоздна разговаривали. Он скрыл от нее свои страхи: «Как я мог раскрыть мои страхи жене, еще ребенку, но на пороге юности, спящей возле меня? Я знал, что у нее больше храбрости, и я стыдился себя. Она не боя ась ни змей, ни призраков. Она могла пойти куда угодно в темноте».

После школы, со средними отметками его отправили в колледж. У него были смутные амбиции стать доктором. Однако тут вмешался дядя. Он предложил послать Мохандаса в Лондон изучать право. За три года он получит диплом адвоката, а лондонский диплом в Индии, казалось, может принести ему успех. Затраты оказались велики и Кастурбаи пришлось продать свои драгоценности, чтобы купить ему билет на пароход.

Три года он промучался в Лондоне. Он приехал в белом фланелевом костюме, оказалось, что в Лондоне он один в белом. Вегетарианец, он дал матери обещание, что не станет есть мяса, потому ему пришлось питаться хлебом и шпинатом. Он пытался научиться играть на скрипке и танцевать фокстрот. На фотографиях того времени мы видим лопоухого и робкого юного туземного джентльмена из колонии. Он едва мог от робости связать пару слов, но получил диплом барристера и отбыл на родину. Пытался получить работу в Бомбее, но оказалось что, изучив английское право, он не знает индийских законов. Его стали звать «барристер без портфеля».

Через старшего брата он получил работу в мусульманской фирме в Южной Африке. И тут он вдруг проявил себя как особого рода барристер, умеющий примирить стороны судебного конфликта. Причем он не очень заботился о своих доходах. В течение нескольких лет он приобрел доверие как белых так и индийских (в Южной Африке существовала традиционно многочисленная индийская диаспора) клиентов. Через несколько лет он смог перевезти из Индии Кастурбаи и двоих своих сыновей. Он зарабатывал уже от 25 до 30 тысяч долларов в год, очень немало для конца XIX века. Есть фото – он сидит в кресле (галстук, высокий воротник, европейская прическа, четверо его подчиненных рядом, сзади вывеска «M.K. Gandhi. Аttorney») очень довольный.

Существует легенда, что во время эпидемии чумы в Йоханнесбурге адвокат и теперь уже один из лидеров индийской диаспоры, он пришел ночью в чумной барак и стал ухаживать за умирающими. Будто его пытались выпроводить белые сестры, но он остался, упорный. Еще одна легенда повествует о том, как его отказался стричь белый парикмахер, и тогда Ганди купил ножницы и сам неровно остриг себя и так показывался на людях. Улыбаясь при этом.

В 1899 году (Ганди 30 лет) он организовал отряд индийских санитаров, чтобы помогать Британской армии во время Англо-Бурской войны. Тогда же он начинает выпускать еженедельник «Индийское мнение». В окрестностях города Дурбан вокруг Ганди и его семьи возникает «ашрам» индийцев и белых. Где-то тут начинает рождаться тот Ганди, который через полстолетия погибнет от рук фанатика-индуиста.

Ганди отказывается от подарков, заставляет жену отдать в общее пользование подаренные ей драгоценности. Он постепенно меняет европейскую одежду на индийскую, сейчас сказали бы «возвращается к корням». В те годы Ганди много читает, ищет основания для своего проявившегося альтруизма и желания жить для других. Он не находит удовлетворительного ответа в западных книгах, но находит в родной индийской традиции. Эпическая поэма «Бхагавад Гита» становится его настольной книгой. «Для меня „Гита“ стала безошибочным проводником, указателем поведения. Она стала моим словарем, к которому я ежедневно обращаюсь. Так же, как я обращаюсь к английскому словарю за смыслом английских слов, я обращаюсь к этому словарю поведения за готовым решением всех моих бед и несчастий. Такие слова, как «апариграха» (необладание собственностью) и «самабхава» (равенство), хватали меня за душу».