Титаны и тираны. Иван IV Грозный. Сталин

Из выступления М. Лациса: «При поддержке пулеметного полка занять вокзал, банки, арсенал и здания почты и телеграфа…»

Да, нетерпеливый Ленин уже готовит первую попытку большевистского переворота. Мог ли он не использовать Кобу — организатора кровавых демонстраций в Грузии? Конечно же, Коба был в центре событий. Это им составлено воззвание «Ко всем трудящимся и ко всем рабочим и солдатам Петрограда». Но участие его максимально скрыто: ведь Коба — один из влиятельных членов Исполкома Совета, и в случае неудачи его надо там сохранить. Отсюда реплики Кобы во время заседания: «Нельзя форсировать, но нельзя и прозевать», «Наша обязанность — организовать демонстрацию»… Но «никаких захватов телеграфа».

Уже 9 июня на съезде распространяются слухи о демонстрации большевиков против правительства. Меньшевик Гегечкори зачитывает съезду листовку с воззванием Кобы, случайно подобранную на улице.

В сочетании с заявлением Ленина готовящаяся демонстрация приобретает зловещий смысл. На трибуне Церетели: «То, что произошло, является заговором для… захвата власти большевиками…»

Буря негодования. Чхеидзе: «Завтрашний день может стать роковым…»

Каменев, Коба и члены большевистской фракции демонстрируют изумление и голосуют вместе со съездом против демонстрации.

Временное правительство предупредило: «Всякие попытки насилия будут пресекаться всей силой государственной власти». Ленин решает сдаться: ночью принимается решение отменить демонстрацию. Это решение вызывает забавный ход Кобы.

Он подает заявление о выходе из ЦК — считает отмену демонстрации ошибочной. Коба отлично знает: ход безопасный — ему будет предложено взять заявление назад.

Так оно и получилось. Но этим шагом он открыл партии тайное: свое участие в организации демонстрации.

Какой он смелый и решительный парень — Коба. Игрок Коба.

«Глубокий язык»

Этот разговор состоялся в Партархиве. Мой очередной анонимный собеседник сказал: «Большевистские документы — особые. Если там написано «мирная демонстрация», скорее всего, это — вооруженное восстание. Общее правило: «да» — почти всегда значит «нет». И наоборот. Кто-то назвал этот язык «глубоким» — бездонный язык с двойными-тройными смыслами. И еще: Сталин — великий мастер игры. И чтобы понять причину его ходов — ищите результат игры. Только тогда кое-что начинает проясняться…»

Я часто вспоминаю эти слова. Да, Коба хотел вооруженной демонстрации. И только много позже мы поймем почему.

Итак, съезд возмущен подготовкой демонстрации. Буря надвигается: кажется, большевиков растерзают.

Предлагаются самые жесткие резолюции, но… все уходит в песок. Вместо этого съезд принимает решение: провести демонстрацию. Конечно, мирную и под лозунгом: «Доверие съезду и правительству».

Но какую закулисную интригу надо было провести, как столкнуть делегатов, чтобы вместо осуждения большевиков была принята идиотская резолюция, фактически разрешившая большевикам провести уже подготовленную демонстрацию! Кто спровоцировал съезд на это глупое решение? Да, тут действовал гений интриги.

Комбинация Кобы развивается, хотя понять ее смысл пока трудно.

18 июня была проведена грандиозная демонстрация под лозунгами большевиков. Триумф! В «Правде» появились две статьи о демонстрации: Ленина и Кобы, двух организаторов.

«Солнечный ясный день, — писал Коба. — Шествие идет к Марсову полю с утра до вечера. Бесконечный лес знамен… От возгласов стоит гул, то и дело раздается: «Вся власть Совету! Долой министров-капиталистов!»

Уже через два часа после успеха демонстрации на совещании членов ЦК Ленин заявляет: пора перейти к демонстрации силы пролетарских масс.

Слабеющее Временное правительство переживает очередной кризис. Вечно ссорящиеся русские демократы создали выгодную ситуацию. И Ленин решает попробовать — захватить власть.

В организации июльского выступления виден почерк будущих сталинских шедевров. В Первом пулеметном полку, где полным-полно большевистских агитаторов, распространяются слухи об отправке полка на фронт. Предпочитающие сражаться на митингах солдаты приходят в ярость и объявляют о вооруженном выступлении. Большевики, конечно же, уговаривают его отменить.

Как они это делали, изложил в своих воспоминаниях один из руководителей Военной организации, В. Невский: «Я уговаривал их так, что только дурак мог сделать вывод, что выступать не нужно». Солдаты, естественно, не захотели быть дураками. Полк освоил «глубокий язык» своих агитаторов: просят не выступать — значит, просят выступать.

2 июля полковой митинг призвал к восстанию. Полк отправил делегатов в другие воинские части, на заводы и в Кронштадт. Вооруженные солдаты выходят на улицы. Ленин объявлен больным и исчезает из активной жизни.