Титус Гроун

Возиться пришлось два часа. Но зато потом, обходя библиотеку, юноша испытал полное удовлетворение от проделанного – обильно сдобренные маслом полоски ткани находились повсюду, и в то же время были неплохо замаскированы – на случай непредвиденных обстоятельств. Единственное, что могло бы навести на подозрения случайных гостей – сильный запах льняного масла, витавший в воздухе. Оставалось только уповать на везение. И кто, в конце концов, должен был явиться в книгохранилище ни свет, ни заря? Теперь оставался пустяк – связать четыре последних кусочка материи и вывести их наружу. Но вот как это сделать? Идеальным было бы посверлить в задней стенке одного из дубовых шкафов с книгами и в стене здания дыру, через которую и продеть пропитанную маслом ткань. Но это, конечно, было нереальным. Потому-то юноша остановился на альтернативном решении – просверлить дыру во входной двери, под ручкой. Это легче, хотя риск быть замеченным при этом возрастает. Стирпайк вынул из кармана припасенный буравчик и принялся сверлить – работа оказалась куда менее трудной, чем он ожидал. Ему повезло и в том, что снаружи на пороге библиотеки стояло странное изделие из дерева – некое подобие вешалки, которым никто не пользовался. Именно вокруг «вешалки» и обвил Стирпайк фитиль, щедро полив дерево и ткань маслом. В темноте невозможно было заметить дело его рук – разве только обоняние могло подсказать слишком бдительному сторожу, что здесь что-то неладно. Перед уходом Стирпайк еще раз прошелся вокруг книгохранилища, дабы убедиться, что все в порядке. Проверив и найдя проделанное гарантирующим успех, юноша направился обратно. В жилые помещения он вошел через подсказанный близнецами вход, спрятанный за разросшимися кустами сирени. Кора и Кларисса заверили сообщника, что входом не пользуются по меньшей мере лет двадцать – с тех пор, как отец лорда Сепулкрейва распорядился построить новое помещение для слуг – более удобное и просторное, и надобность в выходе на задний двор через галерею отпала. Перед тем как открыть дверь, юноше пришлось миновать заросли крапивы, уже покрытые утренней росой. Убедившись, что дверью можно пользоваться и что она не заколочена, Стирпайк вернулся обратно к библиотеке, убедился, что тут все хорошо и пошел к дому Прунскваллеров. Не раздеваясь, он влез в кровать и уснул, как убитый.

Наутро он снова наведался к книгохранилищу. В это время там, как обычно никого, не было. Вообще-то идея поджога библиотеки не слишком радовала Стирпайка – даже не потому, что он не терпел разрушения в какой-либо форме, а потому, что ему не хотелось нарушать привычный размеренный темп жизни Горменгаста. Стирпайк не хотел чувствовать себя хотя бы ответственным за акт поджога – но тут все было благополучно, поскольку сестры герцога охотно вызвались зажечь подготовленную им промасленную ткань.

Разумеется, близнецы даже не задумывались над тем, что в библиотеке могут быть люди – ведь он убедил аристократок, что они не приглашены на семейный совет. Остальное было делом техники – подкараулив госпожу Слэгг, Стирпайк деланно посочувствовал старой женщине, что ее гоняют по разным пустякам, а ведь у нее больные ноги и все такое прочее. В общем, паренек взялся предупредить леди Кору и леди Клариссу вместо того, чтобы госпоже Слэгг самой подниматься в их покои. Было очень непросто отговорить няньку от личного визита к герцогиням, но Стирпайку удалось и это. После чего он вернулся в дом доктора к обеду, не навлекая на себя никаких подозрений.

Теперь оставалось только известить Кору и Клариссу об окончании приготовлений. Пусть себе развлекаются, а он тоже не станет терять времени даром.

Стирпайк наметил для себя широкую программу действий. Он рассчитал, что поджог лучше всего устроить в то время, когда в библиотеке будет происходить созванный лордом Сепулкрейвом семейный совет. Ему, Стирпайку, останется сделать сущий пустяк – вихрем ворваться в книгохранилище и вопить истошным голосом «пожар, пожар!». Разумеется, его поступок будет выглядеть в высшей степени благородным. Можно смело рассчитывать на упрочение своих позиций в Горменгасте. Возможно, он вообще переселится в южное крыло, к близнецам – после столь громкого события сестры герцога наверняка станут дрожать за свои жизни и будут принимать пищу только из его рук.

Разумеется, что после «счастливого спасения» Гроун станет разбираться о причине возникновения пожара. Здесь лучше ничем не выделяться из общей массы свидетелей. Лучше всего сказать, что он гулял у южного крыла и заметил отблески пламени. Конечно, Прунскваллеры тут же подтвердят, что он любит совершать прогулки на ночь глядя. А близнецы сумеют вернуться в свои покои еще до того, как весть о пожаре распространится по замку…