Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I

Генрих VIII отправил конвокации еще один меморандум или, скорее, набор требований. Ни один канон, ни один законодательный регламент не мог быть предложен или принят без дозволения короля. Все существующие церковные законы подлежали пересмотру комиссией, состоящей из клириков и членов парламента, по шестнадцать с каждой стороны, и вердикта большинства было достаточно для их отмены. Любой подобный вердикт большинства затем был бы поддержан королем, обладающим верховной властью.

Конвокация дискутировала вопрос на протяжении пяти дней, однако к этому моменту терпение короля было на исходе. Он требовал ответа. За единственным исключением, епископа Бата, все священнослужители объявили, что принимают предложение короля с полным осознанием его «непревзойденной мудрости, царственного великодушия и страстного стремления защищать честь Господа Бога». Их ответ, или уступка, получил известность как «Повиновение клириков». Испанский посол писал: «У духовенства теперь будет меньше власти, чем у сапожников, которые, по крайней мере, имеют право собраний и издания собственных законоположений». Несколько позже великий историк лорд Актон описывал «Повиновение» как символ «воцарения нового государственного устройства». Независимое государство Англия не могло возникнуть без радикального раскола с римским правлением. Тем не менее эти перемены можно представить и в более непосредственном, сиюминутном масштабе. Абсолютному монарху была нужна абсолютная власть над всеми своими подчиненными, светскими и духовными.

Через день после «Повиновения» Томас Мор сложил с себя – или был вынужден сложить – полномочия канцлера. Он стал слишком заметным сторонником папы и многовековых прав церкви. «Если бы лев осознавал собственную мощь, – сказал он однажды королю, – нелегко бы пришлось тому, кто захотел бы подчинить его себе». Был еще один человек, который по-прежнему сопротивлялся воле короля. Джон Фишер, епископ Рочестера, тайно поддерживал переписку с испанским послом; они договорились, что, случайно встретившись в людном месте, не признают друг друга. Однако уже через несколько месяцев Фишер заявлял, что испанская армия должна отправиться в Англию и свергнуть короля. Архиепископ Кентерберийский Уильям Уорхэм диктовал своим писцам церковное распоряжение, в котором критиковал закон, направленный против церкви. «Сим письменным свидетельством, – заявил он, – мы выражаем наше несогласие, отказ и возражение». Затем он слег и умер, став в итоге недосягаемым для короля. По привычке послушания и верности короне все остальные епископы безропотно согласились. Возможно, их еще страшил королевский гнев.

На каждом этапе этого процесса Генрих стремился заручиться поддержкой парламента, в большей мере в целях предосторожности. Король лично три раза присутствовал на парламентских заседаниях, чтобы повлиять на решение. Он не был уверен, как страна воспримет те великие преобразования, к которым он ее готовил. По этой причине он попытался представить все так, как будто бы палата общин, в частности, занимается подстрекательством или изыскивает меры, направленные против церкви. Хотя в действительности Генрих был единственной движущей силой антиклерикальных реформ, он считал более целесообразным создавать видимость своего нейтралитета.

По мере развития событий сама палата общин приобрела дополнительный авторитет и стала рассматриваться в качестве партнера короля. В одном из более поздних обращений король заявил парламенту, что «судьи наши нам повестили, что нигде в королевстве главенство наше не находит более высшего воплощения, как в парламенте, где мы как глава государства и вы как члены парламента объединяемся вместе в единое правящее целое». Это заявление фактически представляло собой новую доктрину, согласно которой «король в парламенте» обладал верховной властью в заново объединенной стране.

Ранней осенью 1532 года король надел темно-красную мантию и золотую корону на Анну Болейн. Ей пожаловали потомственное пэрство, титул маркизы Пембрук, впервые дарованный английской женщине. Было очевидно, что вскоре ее возведут на трон. Часть драгоценностей королевы теперь перешла ей, несмотря на яростные протесты Екатерины. Однако не все было гладко. Во время путешествия по южным графствам королевства Генрих и Анна столкнулись с недружелюбным, а порой открыто враждебным приемом местных жителей. Генрих вглядывался в лица членов суда, когда те находились в ее присутствии, чтобы убедиться, что ей выказывают достаточное почтение. Сообщалось, что король «умолял членов палаты лордов нанести визит и представиться новой королеве».

Приблизительно в это время королевский печатник Томас Бертелет издал несколько трактатов в поддержку королевского «важного вопроса». Один из них, «Зерцало правды», возможно, частично был написал самим королем. В нем защищалось решение Генриха разорвать союз с Екатериной в силу библейского запрета, а также содержались некоторые личные детали ее предполагаемой брачной ночи с принцем Артуром.