Тюдоры. «Золотой век»

Говорят, что король, получив в руки совершенно неопровержимые доказательства, разрыдался. Он плакал даже на заседании Тайного Совета, решавшего судьбу его пятой жены. Он говорил, что «… судьба не даровала ему счастливой семейной жизни, а все его женщины либо изменяют, либо умирают, либо просто отвратительны…».

Генрих VIII даже написал что-то в этом смысле королю Франциску Первому – и получил от него письмо, полное сочувствия, где говорилось, что «… легкомыслие женщин известно, но их измены не роняют достоинства истинно доблестного мужа и воина…».

Король Генрих явно придерживался другого мнения – но тем не менее у Катерины Говард был шанс избежать смерти. Если бы она указала, что была помолвлена с Дэремом – на чем он настаивал, – то ее судьба была бы гораздо более счастливой: по английским законам брак с Генрихом считался бы незаконным. Тогда дело могло бы окончиться просто разводом. Ее наказали бы за обман, сослали бы, возможно, заключили бы в тюрьму – но она почему-то настойчиво отрицала факт помолвки.

В общем, дальше уж дело пошло по наезженной колее – всех ее любовников казнили самым зверским образом, а ей отрубили голову в феврале 1542 года. Катерину Говард похоронили рядом с могилой ее кузины и предшественницы Анны Болейн. Там же обрел последний покой Джордж Болейн, виконт Рошфорд, брат королевы Анны Болейн и ее предполагаемый любовник.

Его жену, Джейн Паркер, леди Рошфорд, судили за «… недонесение…» и «… содействие Катерине Говард в ее прегрешениях…». Ее не пытали, но, согласно многим свидетельствам, в тюрьме она сошла с ума и по английским законам стала неподсудна за вмененное ей преступление, как лицо, лишенное разума. Король Генрих велел подправить закон.

Леди Рошфорд казнили.

III

Зачем Генрих Восьмой женился еще раз? B своем роде – загадка. Надо думать, он уже не надеялся получить еще одного сына – в конце концов, его физическое состояние было настолько плохим, что могло бы поколебать даже и его самонадеянность, – но кто знает? Как бы то ни было – он женился еще раз и теперь уже на редкость благоразумно. Он выбрал себе в жены Катерину Парр, которой было уже не 18, а чуть за тридцать и которая успела уже дважды овдоветь. В своем роде у нее уже был опыт – примерно в 14 лет ее выдали замуж за пожилого, шестидесятитрехлетнего лорда Эдварда Боро. Как ни странно, это был счастливый брак. Годившаяся своему мужу даже не в дочки, а во внучки, леди Катерина подружилась с его детьми от предыдущего брака, которые были вдвое старше своей новой «матушки». Она сумела устроить удобный и спокойный семейный очаг и для своего мужа, и для всех них. После смерти лорда Боро она вышла замуж еще раз и попала ко двору уже в качестве леди Латимер. После того как муж умер, она неожиданно для себя получила предложение от короля Генриха – и, надо сказать, сильно испугалась.

Но он настоял на своем, и летом 1543 года они обвенчались.

Может быть, в первый раз в жизни короля Генриха у него возник семейный круг. Его шестая жена приложила огромные усилия для того, чтобы все дети короля оказались им приняты – не только его любимец и наследник Эдуард, сын Джейн Сеймур, но и принцесса Мария, дочь Катерины Арагонской, и принцесса Елизавета, дочь казненной Анны Болейн.

В 1545–1546 годах здоровье короля ухудшилось настолько, что он уже не мог в полной мере заниматься решением государственных проблем. Однако мнительность и подозрительность короля, напротив, стали приобретать угрожающий характер. Катерина несколько раз была, что называется, на краю гибели: у королевы были влиятельные враги, и в конечном итоге король мог поверить им, а не жене. На тот момент казни королев в Англии уже мало кого удивляли. Король несколько раз принимал решение об аресте Катерины и каждый раз отказывался от этого шага. Причиной королевской немилости был в основном радикальный протестантизм. При всем том, что Катерина Парр была исключительно спокойной и благоразумной женщиной, в 1545–1546 годах жизнь ее несколько раз висела на волоске. Король чувствовал себя все хуже, мнительность и раздражительность его все росли, доносы на королеву поступали чуть ли не ежемесячно – так что приказ о ее аресте издавался им несколько раз. Катерину Парр, правда, обвиняли не в супружеской неверности, а в приверженности к учению протестантов.

Но не забудем, что формально по этой же причине отлетела на плахе голова Томаса Кромвеля.

Однако королеве Катерине все-таки повезло – каждый раз, буквально в последнюю минуту, она умудрялась отвести гнев своего супруга, и дело ограничивалось тем, что он просто запрещал ей выходить из ее покоев или не допускал к себе – и иногда это длилось неделями и месяцами.