Тюлень (СИ)

С этого дня Балкан большую часть ночей проводил с Бертой, они и сами не заметили, как в считанные дни стали близкими друг другу людьми. Правда, поначалу никто и не думал, что так получится. По общему мнению, это была банальная встреча мужчины и женщины, давно не имевших контактов с противоположным полом, людей, которые встречаются лишь затем, чтобы вместе приятно провести время.

Непонятная все-таки это штука — жизнь. Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Казалось бы, разве могут сблизиться люди, еще вчера считавшиеся врагами? О какой близости может идти речь, если по вине этого заклятого врага потеряны твои близкие, а в душе у тебя саднит незаживающая рана? Но для любви не существует никаких преград, она поднимает человека над всеми его несчастьями и открывает в его жизни новую страницу.

Берта жила в добротном доме, оставшемся от деда, вместе со своей теткой Меланией, сестрой матери, дом был благоустроен, в нем имелись все условия для комфортной жизни человека. Дом, выстроенный для большой семьи, сейчас, когда в нем отсутствовало большинство членов семьи, выглядел слишком просторным и безлюдным. Но кроме того, простор дому придавала обстановка, расположенная с немецкой аккуратностью. Советские войска, вступившие на землю Германии и увидевшие здешний порядок, желали иметь его и у себя. Об аккуратности немцев невольно высказался и ординарец комбата Кириченко, всегда находившийся рядом со своим командиром и в любую минуту готовый выполнять его приказы, человек немногословный, открывающий рот только по необходимости:

— Удивительно, что народ, способный навести такой порядок в своей стране и доме, мог на кого-то пойти войной… — Эти слова тогда пришлись по душе всем, кто уже здесь увидел немцев и столкнулся с их характером и пресловутой немецкой аккуратностью.

Хозяйке дома, старой Мелании, поначалу не понравилось, когда Берта пришла в дом под руку с Балканом. Нахмурившись, она делала вид, что что-то ищет в пустых комнатах, а сама тихонько ворчала себе под нос, но очень скоро, как многое повидавшая на своем веку женщина, все правильно поняла. Она поняла, что Балкан, к которому так по-женски привязана Берта, несмотря на то, что является человеком враждебной стороны, не станет мстить им, не сделает ничего плохого.

И потом, здесь не было ничего непонятного, до полного падения Берлина оставались считанные дни. Гитлер, понимая, что не сегодня-завтра советские воины нагрянут в его бункер и, накинув на его шею петлю, потащат к Сталину, метался словно в огненной рубахе, не зная, где спрятаться.

* * *

Штаб Балкана размещался неподалеку от дома Берты в центре города, рядом с костелом, крышу которого венчали две взметнувшиеся в небо тонкие иглы шпилей. Торжественный вид костела, красотой своей отличающегося от всех остальных зданий и видного из разных концов города, никак не соответствовал стоящей в городе пасмурной погоде. Создавалось впечатление, что этот католический храм, словно забыв о том, что является божьим домом, готов под завыванье ветра закружиться в танце.

Советские воины выбрали это высокое место потому, что отсюда хорошо просматривались все окрестности.

Как только у Балкана появлялась свободная минутка, он хоть ненадолго, да забегал к Берте, чтобы повидать ее. Особенно он любил ужинать в ее доме.

Ординарец Кириченко каждый день приносил сюда кашу — “ужин комбата”, помимо этого он время от времени приносил в оттопыренных карманах шинели консервы и пару буханок хлеба. Эти продукты были большим подспорьем для Бертиной семьи.

Самих американских солдат здесь не было, но сюда уже начали поступать от них консервы. Ординарец, каждый раз принося с собой несколько банок, затем по одной, будто пересчитывая, выставлял их на стол, старательно разглядывал этикетки, вслух читал надписи на них. А американские и английские солдаты, о которых говорили, что они уже на подходе, все никак не объявлялись. Да они и потом так и не появились.

Теперь и в самом городке был перекинут шаткий мостик солидарности между местным населением и советскими воинами. Многие из жителей городка поверили, что, если не пытаться застать советских солдат врасплох и не нападать на них, если их слушаться и жить спокойно, они не станут никого трогать, не будут мстить.

Все больше немецких женщин с удовольствием принимали участие в устраиваемых советскими солдатами шумных вечеринках с музыкой и песнями.

Несмотря на то, что тяжелые танки все еще утюжили немецкую землю, сюда во всей своей красе пришла ее полноправная хозяйка весна. Согретые теплыми лучами солнца, с новой силой ожили травы и цветы, зазеленели деревья, в воздухе стоял терпкий запах весеннего разнотравья. Озорная весна нашептывала на ушко молодым женщинам что-то очень интимное, волнующее. И то ли потому, что она убеждала их в том, что они стали еще красивее, а мужчины достойнее, то ли заставляла поверить, что теперь им никакие преграды не страшны, а может, оттого, что вокруг распустилось очень много пахучих цветов, но только все сейчас не могли думать ни о чем другом, кроме любви.