Тюлень (СИ)

Лицо бабушки потускнело на глазах, но поначалу она ограничилась лишь неопределенным “Гм-м…” Затем на ее лице появилось задумчивое выражение, словно у человека, размышляющего про себя: “Пойду на базар, куплю то-то и то-то, хотя денег у меня столько-то…” И лишь спустя какое-то время она произнесла фразу, которую гостья должна была помнить и по возвращении домой. “Братьям не понравится, если они узнают, что их сестра получила пощечину…” Она, конечно, имела в виду нашего отца, но и на нас с Бабагельды посмотрела выразительно, как бы говоря: “Да и эти тоже не останутся в стороне”.

Как и всегда, бабушка и на сей раз оказалась права. Мне тоже не понравилось сообщение нашей гостьи, да и кому могут понравиться обиды, нанесенные твоему близкому человеку?! Я и на следующий день несколько раз вспоминал этот разговор, а в ушах все звучали слова недовольной бабушки: “Туркмены никогда не понимали насилия над слабыми…”

Душа моя была неспокойна, я не мог оставаться равнодушным к случившемуся, я должен был что-то предпринять, и в конце концов у меня созрело решение во что бы то ни стало отомстить обидчику сестры. Едва дождавшись утра следующего дня, я запряг своего ишачка и стал ждать удобного момента, чтобы тайком от бабушки и домашних отправиться в соседнее село и наказать ненавистного зятя. Уже взошло солнце, но погода была холодной. Карманы телогрейки, надетой поверх пиджака, были битком набиты камнями и оттопыривались. Мне бы только добраться до соседнего села, а там я найду этим камням применение! Задумав устроить мужу сестры вендетту, я отправился на каменистую дорогу, проходившую неподалеку от нашего дома, и тщательно отбирал там эти камни, которые сейчас оттягивали мне карманы. Стараясь никому не показываться на глаза, я тихонько выехал на большую дорогу и на тебе! На своем трехколесном велосипеде прямо на меня ехал Бабагельды. Я-то от него прятался, ехал по закоулкам, а он, как нарочно, опять у меня у меня на пути. А дальше все вышло именно так, как я и думал.

Отшвырнув велосипед в сторону, он затянул всю ту же песню: “И я с тобой!”. Скажешь “нет”, он такой ор поднимет, что мало не покажется, и тогда ты уже точно никуда не поедешь. Делать нечего, я протянул ему руку, подставил вместо ступеньки свою ногу и помог взобраться на ишака, усадил брата позади себя. А иначе, если бабушка вдруг узнает, разве отпустит она меня туда?!

Получив направление движения, ишак цокает копытами по глинистой обочине каменистой дороги. Бабагельды, чтобы не свалиться с ишака, сидит, обхватив меня крепко ручонками поверх телогрейки, сидит сзади, привалившись к моей спине. Показав ему камни, которые были у меня в кармане, я объяснил братишке, что на сей раз мы едем к сестре не для того, чтобы передать ей угощение или же какое-нибудь сообщение от бабушки, а для того, чтобы отомстить за нанесенную ей обиду, дал ему пару камней, чтобы он мог запустить их в зятя. Узнав, куда и зачем мы едем, Бабагельды сразу же вспомнил, что и у него там имеется враг: “У них еще серый петух есть, я его тоже побью…”. Серый петух — это тот, который набросился на моего брата, когда он вместе с бабушкой приезжал навестить сестру, и сильно испугал его. Так что у Бабагельды были все основания заодно и петуха наказать.

Я понял, мой брат жаждет мести ничуть не меньше меня. Человек всегда чувствует себя сильнее, если у него появляется единомышленник.

А солнце наверху то выглянет из-за туч, то снова скроется за ними. Немного проехав по открытой местности, мы начали мерзнуть, день был морозный. Правда, нас согревала мысль о том, что мы едем на правое дело — мстить. Наверно, оттого, что немного замерзли, нам показалось, что село находится дальше, чем обычно. Но в конце концов мы добрались до него, правда, день уже приближался к полудню. Поставили своего ишака прямо перед домом зятя и ждем. Как только он появится, мы забросаем его камнями, вот только что-то слишком долго никто не выходит из дома. Только потом мы заметили, что на двери дома висит огромный замок. Вот незадача! Нам стало ясно, что они заперли дверь и куда-то ушли. Услышав наши голоса, из соседнего дома вышел квадратный человек со смуглой кожей.

Сощурив глаза, он некоторое время смотрел в нашу сторону, пытаясь опознать нас. Братишка, думая, что это зять, заерзал на месте, собираясь запустить в того камнем. По нашему уговору, как только зять появится нам на глаза, мы должны с двух сторон выпустить в обидчика нашей сестры град камней. Рука братишки поднялась, но он так и не смог разжать застывший от холода кулак, в котором был зажат камень. Тем временем смуглый человек подошел ближе и обратился к нам: “Эй, ребята, вы сыновья Назара ага?”

Видно, он догадался, кто мы такие, когда мы громко выкрикивали имя сестры.

— Да.

— Это хорошо, что вы сыновья Назара ага, давайте тогда, слезайте с коня, к тому же вы порядком промерзли, пойдемте в дом, согреетесь, гостями будете! А вашей Биби эдже нет, они сегодня утром целой толпой поехали в город к дочери, та сына своего женит. Так что вряд ли они вернутся прежде, чем закончится свадьба.