Тюмень без секретов, или Как пройти на улицу Павлика Морозова

И другие коминтерновцы по приказу времени стали шпионами: польскими, румынскими, немецкими, японскими... И чередой из московских коминтерновских квартир в «черном воронке» на Лубянку и после пыток и признаний конвейер поднимал их на второй этаж на бессонные глаза верховных судей СССР ровно на несколько секунд, чтобы послушать приговор. И опять же по лестнице их направляли в подвал, где дежурный комендант стрелял в затылок.

С правой, еще теплой, поджатой ноги снимали обувь и на большой палец бечевкой приматывали фанерную бирку с номером, намалеванным чернильным карандашом – имя больше не требовалось.

В Тюмени исчезла улица Зиновьева (до 1922-го 1-я Монастырская). Вернее, улица осталась, лишь сменила в очередной раз название на Димитрова, нового руководителя Коминтерна, будущего генерального секретаря ЦК Болгарской коммунистической партии и председателя Совета министров НРБ (умер в 1949 г.). Сейчас на этой улице, примыкающей к Коммунистической (бывшая Большая Монастырская), мирно соседствуют православная духовная школа Тюменско-Тобольской епархии и церковь Христа «адвентистов седьмого дня», и на этот пример толерантности идей, теорий и течений мудро взирает от стен Свято-Троицкого монастыря сибирский епископ, миссионер и просветитель Филофей Лещинский.

В октябре 1937 года Димитров и секретарь ЦККИ Мануильский обратились в ЦК ВКП(б) за помощью: исполком парализован из-за того, что органами НКВД выявлен ряд врагов народа и вскрыта разветвленная шпионская организация в аппарате Коминтерна. Нужны кадры...

Обескровив Коминтерн, Сталин, не отказываясь от идеи советизации всей планеты, сделал ставку на сугубо тоталитарные методы влияния в международных и коммунистических делах. Тайные сговоры, усиление агентурного влияния в стране и за рубежом, инициирование нужных процессов в государствах с антиимпериалистическими настроениями стали методами «революционных» действий Сталина.

Когда в 1936 году американский издатель Говард задал ему вопрос: «Оставил ли Советский Союз свои планы и намерения произвести мировую революцию?», Сталин ответил: «Таких планов и намерений у нас никогда не было». Заявлено это было без тени смущения: ложь являлась его союзником.

Через три года, 7 сентября 1939-го, когда прошла неделя после нападения гитлеровской Германии на Польшу и началась Вторая мировая война, Сталин сказал Димитрову: «Война идет между двумя группами капиталистических стран за передел мира, за господство над миром! Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга... Неплохо было бы, если в результате разгрома Польши мы распространим социалистическую систему на новые территории и население».

Несколько раньше, 23 августа, между Германией и Советским Союзом был подписан печально знаменитый договор о ненападении, вошедший в историю как пакт Риббентропа-Молотова. Секретные протоколы к этому пакту и последующему советско-германскому договору о дружбе и границе стали одним из самых тщательно охраняемых тайн советской власти. Ведь само их наличие компрометировало Сталина и Молотова как поджигателей Второй мировой войны наряду с Гитлером и Риббентропом. Правда, секрет удалось сохранять недолго. После разгрома Германии в 1945 г. микрофильм с протоколами был захвачен западными союзниками СССР, а затем опубликован в сборнике «Нацистско-советские отношения». Москва объявила немецкий текст протоколов фальшивкой, но на Западе ей никто не поверил. Тем не менее и после этого советские оригиналы секретных протоколов оставались тайной за семью печатями до начала 90-х годов.

По поводу их содержания бард Александр Городницкий сочинил «Вальс тридцать девятого года»:

Полыхает кремлевское золото,
Дует с Волги степной суховей.
Вячеслав наш Михайлович Молотов
Принимает берлинских друзей.
Карта мира меняется наново,
Челядь пышный готовит банкет.
Риббентроп преподносит Улановой
Хризантем необъятный букет.
И не знает закройщик из Люблина,
Что сукна не кроить ему впредь,
Что семья его будет загублена,
что в печи ему завтра гореть.
И не знают студенты из Таллина
И литовский седой садовод,
Что сгниют они волею Сталина
Посреди туруханских болот.
Акт подписан о ненападении –
Можно вина в бокалы разлить.
Вся Европа сегодня поделена –
Завтра Азию будем делить!
Смотрят гости на Кобу с опаскою,
За стеною ликует народ.
Вождь великий сухое шампанское
За немецкого фюрера пьет.