Тюремные дневники, или Письма к жене

Вообще сидеть в тюрьме — довольно дорогое удовольствие. Особенно, если долго. Лучше не задерживаться! Ну, ладно. Это все лирика.

Теперь по делу. Что значит «помогают»?

Во-первых, через ларек. Ларек — это тюремный магазин. Ассортимент его, конечно, довольно убог, но это хоть что-то. А на фоне «сечки с вискасом» — так и вообще шикарно! Колбаса, масло, сгущенка, сухари всякие… Фрукты, жаль редко бывают, да и с «молочкой» постоянные проблемы. То есть, то нет. Ларек делается через родственников. Им надо прийти с утра к тюрьме и оплатить заказ (или как это называется?). «С утра» — это значит, часам к пяти (!) утра. Занять очередь и отстоять в ней потом еще часов пять-шесть. В принципе, ларек можно делать хоть каждый день. Но редко кому чаще, чем раз в две недели его приносят. Это же надо встать в три часа утра (и как добираться, если, к примеру, машины нет?) и потом почти целый день на это убить! А у всех своя жизнь… работа… В общем, раз в две недели — это очень даже нормально. Просто хорошо! Такое — только у единиц. У остальных — гораздо реже.

Если камера небольшая, то ларек делится на всех. Т. е. просто складываешь свои продукты в общий шкаф, в общее пользование. Ну, можно, конечно, что-то себе отложить, яблоко, там, какое-нибудь, но… В больших камерах, на общаке, где сидит иногда по сто человек и более, все несколько иначе. Там все живут «семьями», человек по пять-шесть. С каждой передачи (или ларька) отдаешь что-то «на общак» — на всю камеру (тем, у кого вообще ничего нет), а остальное — в семью. Ну, это я все только со слов сокамерников знаю, понаслышке.

На практике, может, и не совсем так. Что касается нашей камеры, то у нас все обстоит именно так, как я написал. Все продукты — общие. Все поровну. Каждый берет, что ему нравится. Хотя, справедливости ради, отмечу, что некоторые продукты сокамерники стараются мне все-таки по возможности оставлять. Соки, там, фрукты, частично «молочку». В общем, относятся с пониманием. Заботятся.

Итак, кто-то из родственников сделал тебе сегодня ларек. Принесут его только недели через две. Почему? Отчего? Что это за задержка такая? Непонятно! (В Бутырке, к примеру, ларек приносят сразу, уже на следующий день.)

Часов в одиннадцать-двенадцать кормушка открывается. Кто-нибудь из сокамерников к ней подходит.

— Мавроди есть?

— Есть! Сереж, тебе ларек принесли!

Подбегаешь к кормушке. В коридоре стоит ларечница, женщина в белом халате и баландер с тележкой.

— Фамилия?

— Мавроди.

— Имя-отчество?

— Сергей Пантелеевич.

— Так!.. Как фамилия брата?

(Фамилия того, кто сделал ларек.)

— Петров.

— Адрес?

— Не помню.

— Как это адрес брата не помните?

— Ну, не помню.

— Распишитесь, где галочка.

В кормушку суют список продуктов.

— Здесь?

— Да. И вот здесь еще.

Расписываюсь в двух местах. Ларечница забирает список и начинает зачитывать его баландеру. Тот через кормушку передает продукты.

«Пять пакетов молока…», «три паштета…» К этому моменту кто-то из сокамерников уже стоит рядом. Забираю через кормушку продукты и сразу передаю ему. Он же либо передает их дальше еще кому-то по цепочке (если сразу складывают на стол), либо просто складывает на ближайшую свободную шконку (потом разберемся!). Наконец все заканчивается. Баландер сует тебе через кормушку список и спрашивает: «Будете проверять?» Сокамерники всегда тщательно все проверяют. Обычно сходится, но один случай все-таки был, когда не доложили какой-то сырок. «Так, пятнадцать сырков… А нам дали только четырнадцать!» Баландер сразу же молча дает еще один сырок.

(«Вот гондон! Ну, попроси по-человечески, разве мы бы не дали! А зачем крысятничать?!»)

Иногда чего-то из списка недостает потому, что нет сейчас в ларьке. «Соков только три. Два буду должна». Это значит, два пакета соков принесут позже, в другой день, когда они в ларьке появятся.

«Позже», впрочем, обычно действительно приносят. Причем довольно аккуратно.

Помимо ларька (который, повторяю, можно делать хоть ежедневно), разрешается еще одна продуктовая передача в месяц. Максимальный вес, кажется, тридцать килограмм. Столько-то килограмм рыбы (соленой), столько-то фруктов и т. д. Т. е. сделать, скажем, все тридцать килограмм одних только фруктов нельзя. Не положено. Передачу, в отличие от ларька, приносят быстро, чуть ли не на следующий день.

Продукты в передаче уже вольные, не из ларька. Родственники сами их покупают, в обычных магазинах.

У нас в камере настоящие, большие передачи носят только мне и Цыгану. Остальным, если и носят иногда, то неполные. Так, мелочевку.

Сигареты, там, всякие и пр. «А рыбу тебе не передадут?» — «Да нет.

Ну, куда! Дорого. Жена и так без денег сидит».

Впрочем, это даже и хорошо. Можно делать передачи на сокамерников. Это здесь обычное дело. Выясняешь, кому передачу в этом месяце делать не будут, и договариваешься с ним, чтобы сделать на его имя. Довольно удобно. Если, конечно, деньги есть.

Ну, и, наконец, можно загонять продукты через охрану.