Тюряга

— Но это приказ начальника тюрьмы, — попытался возразить один из охранников.

— Я кому сказал?! — заревел Майснер, вырывая карабин из рук стрелка.

Двое других испуганно опустили оружие.

Улучив момент, Фрэнк снова бросился наперерез «форду»

— Останови, идиот!

Внезапно выросшая перед лобовым стеклом фигура Фрэнка заставила Джона резко нажать на тормоз и вывернуть руль почти до упора вправо. Казалось, что столкновение неминуемо. Фрэнк еле успел отскочить. Машину резко развернуло и она остановилась, как вкопанная. Мотор взревел и заглох. Со всех сторон к машине бежали охранники, а следом за ними и зэки, бывшие свидетелями происшествия.

— Ну-ка, вылезай, быстро! — открыл дверь и схватил Джона за плечо Фрэнк.

— Ты видел?! — иступленно, в экстазе кричал Джон. — Я смог! Смог! Это было прекрасно!

— Вылезай, тебе говорят!

Фрэнк буквально выволок Джона из кабины.

— Я смог! Смог! — смеясь сквозь слезы тот. Набежавшая охрана схватила и скрутила их обоих.

Джон попробовал было вырваться.

— Отпустите меня! — кричал он.

Но несколько ударов заставили его замолчать. Зэки окружили машину в плотное кольцо. От гаража, с другого конца стадиона бежали Даллас и Здоровяк. Неожиданно толпа расступилась, и к машине вышел Драмгул.

— Ну, как покатались, ребята? — вкрадчиво начал он.

Зловещий тон его голоса словно бы загипнотизировал всю толпу, стоящую у машины. Стояла гробовая тишина. Все ждали развязки. Драмгул сделал два шага к автомобилю и похлопал его по крышке капота.

— Хорошая какая машина, — издевательски сказал он, обходя ее и приближаясь к Джону.

— И шофер какой славненький, — он потрепал Джона по щеке.

Джон попробовал было увернуться, но получил удар под дых от одного из державших его охранников.

— Спокойно, спокойно, — погладил его по голове Драмгул.

Теперь он перешел к Фрэнку.

— Но лучше всех наш главный механик, вдохновитель и организатор поездки.

— Это я! Я виноват! — выкрикнул, пытаясь вырваться, Джон.

— Молчать, скотина! — рявкнул, оборачиваясь на него, Драмгул.

Охранник снова ударил его под дых.

— Так вот, — сказал Драмгул, наставляя взгляд своих маленьких мертвящих глазок на Фрэнка и криво улыбаясь. — В сегодняшнем заезде у нее три победителя и каждый из них получит по премии. Итак, бронзовую медаль получит автомобиль.

Драмгул, очевидно, довольный своим каламбуром, мелко и натужно рассмеялся. Несколько зэков из толпы подхватило его хохот, ко основная масса и даже охранники молчали.

— Вот ты, — ткнул пальцем в Грейвса, стоящего в первых рядах с ухмылкой на своем дебильном лице, Драмгул. — Выйди сюда.

Грейвс развязно вышел из толпы,

— А также ты, ты, ты и ты, — снова показал пальцем на других зэков Драмгул.

Еще четверо выступили из рядов, все они были из команды Грейвса.

— Возьмите по железному пруту и разломайте этот чертов драндулет, чтобы и впредь никому не повадно было устраивать такие фокусы.

Один из парней побежал к гаражу за арматурой,

— А ты, Леоне, — подошел к нему Драмгул почти вплотную, — будешь смотреть, как они тебе ее сейчас отделают.

Грейвс вышел вперед и, пока не было прутов, ударил тяжелым кованым ботинком по фаре. Стекло разлетелось в дребезги. Другой парень открыл капот и вырвал рукой провода. Третий взял камень и разбил им боковое стекло. Вернулся, запыхавшись от бега, четвертый. Он принес тяжелые стальные пруты- арматуры. Вся пятерка взяла в руки по пруту и началось избиение. Полетели в стороны стекла. Удары сыпались один за одним. Прутья мяли и вспарывали обшивку корпуса. Вдребезги разлетелись подфарники, тормозные огни. Одну из дверей наполовину сорвали с петель, другую попросту искорежили. На глазах новенький блестящий «форд» превратился в грязную помятую консервную банку. В некоторых местах под ударами был содран красный лак и снова обнажилось прежнее белое покрытие. Грейвс, широко размахиваясь, громил мотор. Он перебил одну из радиаторных трубок системы охлаждения и пар от перегретого двигателя вырвался с каким-то мертвящим присвистом, как будто бы автомобиль, не выдержав мук, испустил наконец дух. С горечью в сердце Леоне неотрывно следил, как разрушается, как гибнет его детище. Однако лицо Фрэнка словно окаменело и сколько не всматривался, подобно Пилату, в его глаза Драмгул, он так и не смог увидеть ни тени страдания. С бесстрастием и презрением смотрел Фрэнк на работу палачей. Он ничем не выдал себя и Драмгул так и не смог насладиться сполна своим развлечением. Напоследок Грейвс отломал от радиаторной решетки эмблему автомобиля — маленькую фигурку бегущего мустанга, и засунул ее, с наглым смешком красуясь перед Леоне, за пряжку своего поясного ремня.

— Ну, а теперь пора раздать и главные призы за первое и второе места, — зловеще произнес Драмгул, когда бравые ребята закончили наконец свою черную работенку.