Тюрьма для тысячи кукол

– А потом он очень удачно встретил тебя в городе, отвез к себе на дачу. А я ведь был совсем рядом. – Отец сокрушенно вздохнул. – Ехал за ним следом. А на мосту застрял в пробке и отстал. Начал ездить по поселкам, расспрашивать. Нашел его жилище к вечеру следующего дня. Вот только дом выглядел пустым. Я влез в окно, осмотрелся…

– Так это был ты! – вскрикнула Лада. – А мы были на чердаке!

– Да теперь-то я это знаю. Я же видел люк в потолке, попытался открыть, а потом решил, что он запаян. Тогда я спустился вниз и написал Мартову письмо. Спрашивал, что я должен сделать, чтобы он оставил вас в покое.

– Где же был сам Мартов?

– Ну, он решал свою задачу: найти Старика и меня. Пытался поймать нас на себя, как на живца. Поэтому он и крутился по городу. А сестрицу с собой возил из-за того, что ее уже нельзя было без надзора оставлять. Наконец люди Старика увидели его и схватили. Вот так бывшие друзья и встретились после стольких лет. Мартов рассказал Старику свою версию: убитый горем муж отомстил за жену, сам он с домашними сумел бежать, вот только сына Старика спасти не смог. Старик послал людей за тобой и девочкой. Но вы-то не стали их дожидаться. Когда среди вещей на даче они нашли твой номер мобильного, то быстро сообразили, как без всякого насилия и шума заманить вас обеих обратно…

Отец замолчал. Ладе история совсем не казалась оконченной, и она лихорадочно соображала, о чем бы еще спросить. Чтобы потом никогда к этому не возвращаться. И вспомнила:

– Папа, а как Миша догадался, что Маруся – дочка Мартова?

– Что ж ты сама его об этом за год не спросила? – мягко укорил ее отец. – Хотя тут нет никакой загадки. Просто Маруся показала Мише свою фотографию с отцом. Она носила ее в кармане сарафана. Миша легко узнал Мартова: он собирал книжки о «лихих девяностых», там фотография этого горе-бизнесмена часто мелькала.

– Странно, – прошептала Лада. – Почему Маруся мне не показала эту фотографию? Почему Мише?

– Ну, тебя она стеснялась, перед тобой робела. А с Мишей сразу подружилась. Хотя он не просто так целыми днями таскал девочку по городу. Надеялся, что я увижу их вместе и как-нибудь соображу, что это – та самая девочка, смерти которой я никогда не мог себе простить. Пойму – и сразу вернусь к вам.

Лада помолчала, потом спросила:

– Откуда ты знаешь, что Маруся меня стеснялась? От Миши?

– Почему от Миши? – пожал плечами отец. – От самой Маруси.

Лада ощутила, как шевелятся и приподнимаются корни ее волос. Затылку стало щекотно. Она спросила скороговоркой, как о чем-то не слишком значительном:

– Разве она жива?

– Конечно жива, – удивился отец. Внимательно посмотрел на дочь, потом вдруг сгреб ее со скамейки, прижал к себе и поцеловал в макушку. – Девочка моя, неужели ты и этого не знала?!

– Да откуда я могла это знать? – прорыдала Лада.

– Ну, могла бы хоть в Интернете посмотреть, хронику происшествий, что ли. Там ясно было сказано: при пожаре в деревне такой-то погибли мужчина и женщина.

– Какой мужчина? – вздрогнула Лада.

Отец тяжело вздохнул:

– Не догадываешься, что ли? В общем, не поверил Старик Мартову. И не простил. Хотя понимал, что фактически его сына убил я. А сестра его… ее вот жалко. Совсем тетка из ума выжила. Она и подожгла под собой солому.

– А тебя он простил? – спросила Лада.

– Нет, конечно, – помедлив, ответил отец. – Разве такое прощают? Но когда полыхнул сарай, я был с охранником во дворе. Старик велел снять с меня наручники, а потом мы с ним плечом к плечу ломали этот пылающий сарай, чтобы добраться до женщины и девочки. Наверно, после этого он и не смог поступить со мной, как с Мартовым.

Лада судорожно вздохнула, прижалась к отцу. И снова задала вопрос:

– А где теперь Маруся… то есть Лиля?

– Где и положено, в своей семье, – сказал отец. – С братом, сестрой и матерью. Они ее так Марусей и называют. Лилю-то сколько лет оплакивали! И девочка к новому имени привыкла.

Минут пять сидели молча. Лада переводила взгляд с предмета на предмет и думала, что ей делать с пустотой внутри себя. Хотела радоваться тому, что папа вернулся и Маруся жива, но душа ее совсем отвыкла от радости и ныла, требуя привычной порции горя и страданий. Но Лада точно знала, что ни за что не покажет своим близким и отцу, как ей тяжело. Сейчас они встанут и пойдут по аллее к могиле матери, где уже давно заждались их тетка и братья. И она постарается выглядеть счастливой.

– Какое счастье, что больше не надо торчать в этом клоповнике целую неделю! Можно бы было вчера улететь, да все слишком переволновались, уж и на ногах не стояли. Ну, теперь все: купим билеты на вечер – и прощай, городок! – воскликнула тетка и внимательно посмотрела на Ладу. Как будто ждала от нее какой-то особой реакции. Но девушка только апатично кивнула.

Тетка еще немного подождала, сделала пару кругов по комнате. А потом взорвалась:

– Ладка, да хватит тебе сидеть сиднем! Неужели ты не хочешь встретиться с Коленькой? Сейчас-то, когда все уладилось, отчего не бежишь к нему со всех ног?!