Тюрьма, зачем сгубила ты меня?

Вячеслав взял у Патрика лист бумаги с композиционным портретом. Нельзя сказать, что копия с него, но близко к тому.

– Меня искал? – любуясь собственным изображением, спросил Вячеслав.

– Да.

– Кто заказал?

– Женщина… Молодая женщина… Назвалась Викторией.

– Фамилия?

– Не знаю… У нас такое кредо, если клиент не хочет называть свою фамилию…

– Заткнись, – пренебрежительно оборвал его Вячеслав. – Зачем ты меня искал?

– Она сказала, что вы ее оскорбили…

– Фоторобот она составляла?

– Да… Она заплатила аванс, сказала, что вторая половина будет, когда я привезу вас к ней…

– Ты еще должен и привезти меня к ней?

– Да, согласно договоренности… То есть, вероятнее всего, я не смогу доставить вас к ней…

– Я думал, ты совсем тупой. А ты хоть чуть-чуть, но соображаешь… – с издевкой хмыкнул Вячеслав. – Давно у тебя детективное агентство?

– О! Уже три года! – бодро начал Рябиничев. Но тут же осекся, сконфуженно добавил: – Три года открывались, а месяц работаем… У нас прекрасный офис, техника, мало какое агентство может таким похвастать…

– А опытом сыскной работы похвастать можешь?

Вячеслав был уверен, что у Ефима не было ни знаний, ни навыков. Только полный профан мог сунуться к дворовому охраннику с фотороботом разыскиваемого человека… А чутье Вячеслава не обмануло, именно его искал этот идиот.

– Нет… Но между прочим, я очень быстро учусь!..

– Ты хоть понял, что сказал, придурок?.. Не будет у тебя больше возможности учиться, сегодня закопают тебя в лесу на прогалине…

– Как – закопают? – опешил неудачник.

– Как убьют, так и закопают…

– Вы не можете меня убить, у меня связи!..

– Класть я хотел на твои связи…

– Но у меня связи на уровне генералитета МВД!

– Твои связи опустятся на уровень двух метров ниже земли, если не заткнешься… Шанс у тебя есть, все зависит, как ты его используешь… Сейчас позвонишь своей клиентке, поговоришь с ней.

– Какой клиентке, у меня их несколько! – с гордостью идиота сообщил Рябиничев.

– Той, которая меня заказала, кретин… Позвонишь ей, скажешь, что ты выследил меня, захватил и держишь на этой даче…

– Но я не знаю, адреса.

– Тебе все скажут…

Вячеслав не стал торопить события. Он велел Патрику развязать недоделанного детектива, налить водки, подождать, когда он придет в чувство, а затем уже вернуть ему телефон… Вячеслав был уверен в том, что его искала та самая Виктория, за которой он охотился сам.

Он еще вчера узнал адрес, по которому можно было найти Викторию Лежневу, и, если бы не встреча с заказчиком, он бы уже сегодня нанес ей удар. Он собирался расправиться с ней завтра, но жизнь внесла свои коррективы…

* * *

На одной сковороде Марина делала зажарку для борща, на другой у нее томились куриные котлетки. Андрею совсем не обязательно было находиться на кухне, но не мог он отказать себе в удовольствии насладиться знакомыми запахами. Марина готовила те же блюда, что и Олеся, и так же вкусно.

Он сидел с закрытыми глазами.

– Вам плохо? – обеспокоенно, но с заметным отчуждением в голосе спросила Марина.

– Нет. Мне хорошо.

– А глаза чего закрыты?

– От удовольствия. Закрываю глаза и представляю, что рядом Олеся. Она была такой же мастерицей, как и ты…

– Вы ее любили?

– Мы же договаривались обращаться друг к другу на «ты», – сказал Андрей.

Но Марина сделала вид, что не услышала или не поняла.

– Вы любили Олесю? – повторила она.

– Да. Я очень-очень ее любил… И люблю.

– Тогда почему вы с Викторией… – начала Марина, но, спохватившись, замолчала.

Но Андрей и без того понял, о чем она хотела спросить. В первую ночь она застала его в одной постели с Викторией. Разумеется, никто не стал объяснять ей, что ничего у них не было.

И в прошлую ночь Вика ночевала в одной с ним спальне, и в эту тоже. Она изображала, что ей страшно, а он делал вид, что верит ей. Несколько ночей они провели в одной постели, и Марина знала о том. Но вряд ли она поверит, что интима у них не было. Вика принимала снотворное и быстро засыпала, а он не смел к ней приставать, хотя иногда и подмывало, чего уж греха таить…

– Виктория – очень смелый человек. Но иногда и ей бывает страшно. Поэтому нам приходится спать вместе, – сказал он, представляя, каким идиотом выглядит в глазах девушки.

– Еще скажите, что просто спать!.. – усмехнулась она.

– Марина, ну как тебе не стыдно! – голосом сконфуженного человека воззвал к ней Андрей. – У Виктории траур, муж не предан земле… И я Олесю очень люблю…

– Да ладно оправдываться, – не без сарказма отмахнулась от него Марина. – Я же знаю, Олеся вас предала…

– Знаешь, что такое стокгольмский синдром?

– Нет.

– Стокгольмский синдром – это когда заложник влюбляется в своего похитителя. Или пленница в своего тюремщика… С Олесей у нас было нечто похожее. Она – пленница обстоятельств, я – тюремщик. Я, конечно, утрирую, но суть остается сутью… Она любила меня. И в письме она писала, и я чувствовал… Я тоже ее люблю. А все остальное не имеет значения…

Растроганная Марина хлюпнула носом.

– Ты плачешь? – спросил Сизов.

– Нет, лук в глаза попал… Мне в Рубеж ехать надо…

– Рано еще.