Ткачиха

– Книга стала бестселлером, а Мэри-Энн прославилась на весь свет!

– И потом уже Ткачиха меня заметила и доплела. Там, признаться, немного оставалось, но это того стоило!

– С тех пор мы живем здесь, в Холмах.

Рубашечник и Бетти переглянулись. По его растерянному взгляду Бетти поняла, что история чересчур невероятна даже для него, вроде как местного жителя, всякое повидавшего.

– Между прочим, когда мы встретились, то оказалось, что мы совершенно разные, – сказала Энн.

– Она вечно со мной спорит! – тут же сказала Мэри, и девочки засмеялись.

– А сколько вам было лет, когда вас сплели? – застенчиво спросила Бетти. Она не была уверена, насколько вежливо задавать такие вопросы, но любопытство пересилило: девочки выглядели такими молодыми, но по их рассказам выходило, что они прожили долгую жизнь.

– Нам? – девочки переглянулись. – Мы не помним!

– Но много, – сказала Энн. – Я была уже взрослая, когда попала сюда.

– А я еще старше! – добавила Мэри.

Бетти подумала, что не такие уж они и одинаковые. Энн всегда оставалась серьезной, даже если смеялась, а Мэри задорно улыбалась, и глаза у нее сверкали. Спутать их теперь, познакомившись поближе, было сложно.

– Почему вы тогда выглядите так… молодо? – судя по тону вопроса, Рубашечник тоже ощущал себя не в своей тарелке.

– Мы вытащили этот образ из нашей памяти, – кажется, обрадовалась вопросу Энн. – Точнее, я вытащила, когда оказалась здесь, а Мэри понравилось. Это было счастливое время, беззаботное детство. Что может быть лучше: носить платья и быть похожей на куклу?

Бетти незаметно поморщилась. Она была уверена, что все, что угодно, лучше, чем быть похожей на куклу. Но, к счастью, Мэри и Энн не интересовались ее мнением. Энн вообще больше обращалась к Рубашечнику, чем к ней: кажется, он ей понравился. А Мэри старалась обращать больше внимания на Бетти, но по большей части ее взгляд был прикован к Энн.

– Мы даже не поблагодарили вас за спасение! – спохватился Рубашечник. – Я так долго не был в Холмах, что едва не угодил в беду, да и Бетти за собой потащил. Если бы не вы, нам бы худо пришлось!

– Энн сразу сказала: наверняка им что-то очень надо, иначе бы они не полезли прямо под Гэвитанир. Вам же что-то очень надо? – прямо спросила Мэри.

– Да, – ответила Бетти за Рубашечника. – Нам очень надо попасть к Старой Церкви как можно скорее. – У меня очень мало времени. Понимаете, я попала сюда живьем. Прошла через сердце Теней, и теперь Рубашечник – мы подружились в Лесу – пытается вывести меня обратно домой. А если Ткачиха меня сплетет, я останусь здесь навсегда.

– Но если Ткачиха тебя уже плетет, какая разница? – пожала плечами Энн. – Днем больше, днем меньше. Оставайся здесь.

– Мы затем и идем к Старой Церкви, – пояснил Рубашечник. – Старые баллады гласят, что там есть проход, через который Ткачиха не может дотянуться. Для Бетти это шанс.

Мэри и Энн переглянулись.

– Хорошо, – решительно сказала Энн. – Мы вам поможем, потому что вы нам понравились. Мэри, принеси нашу карту.

Мэри исчезла в глубине пещеры и через некоторое время вернулась с большим, свернутым в трубочку листом. Она разложила его на столе, и Бетти с Рубашечником склонились над ней.

– Вот это да, – прошептал Рубашечник с восторгом в голосе. – Это и в самом деле карта Теней! Поверить не могу, что вижу ее своими глазами… 

Глава 9

Это и вправду оказалась самая настоящая карта Теней. Рубашечник недоверчиво провел пальцем по переплетающимся черным линиям и посмотрел на Мэри:

– Просто невероятно. Как вы смогли составить ее, если все время сидите здесь?

– Во-первых, я уже говорила: мы не сразу осели в Холмах, – засмеялась в ответ Энн. – А во-вторых, сюда кто только не попадает!

– Мы стараемся помогать всем, – подхватила Мэри. – Ветра такие непредсказуемые.

– А еще нам интересно, получится ли у кого-нибудь полностью собрать себя обратно!

– Вот ты, – Мэри вытянула руку с выставленным вперед указательным пальцем и с силой ткнула Рубашечника в плечо. – Тебе много осталось?

– Я надеюсь, что не очень, – улыбнулся он. – Но поиски последних нитей могут затянуться на целую вечность. И свое имя я так и не вспомнил.

– Имя – ерунда. Важно только точно знать, кем ты являешься и куда ты идешь.

– В Тенях с этим проблема, – улыбка Рубашечника ослепляла, но Бетти вдруг заметила, что глазами он оставался серьезен. – Здесь я никуда не иду и никем не являюсь.

– Неправдочка ваша! – стукнула кулаком по столу Энн и нахмурила свои кукольные брови. – Вот прямо сейчас ты идешь вперед, к Старой церкви. И являешься проводником Бетти. Вот, считай и ответ тебе нашелся.

– Но это временный ответ!

– А ты хотел постоянный? Без перемен нет жизни. И выходов из сложностей тоже нет.

Энн переглянулась с Мэри, и они обе решительно кивнули, тряхнув каштановыми косами.

– Нельзя выйти в ту же дверь, в которую вошел, – продолжила Мэри. – Нам потребовалось много-много лет, чтобы это понять.

– Дело не в том, что ты возвращаешься откуда-то измененным, – поторопилась добавить Энн. – Все по-другому: если ты не поменяешься, ты не найдешь дверь.