Тлеющий неон в крови

А ей это в кайф. Она готова променять спокойную жизнь, живя в просторном и уютном доме со своим отцом, на работу, глава которой держит нас всех на поводке.

– Поэтому ты решила переехать в Южный район? – спросил я.

– Да, – бодро согласилась она. – В Южном районе я могу делать все, что захочу, и мне никто за это ничего не скажет.

– Все равно, даже несмотря на это, я тебе завидую. Я с удовольствием на твоем месте остался бы здесь, а не переезжал.

– Эх, Алекс, маленький ты еще. Многих вещей не понимаешь.

Я молча ухмыльнулся.

– Ну, давай рассуждать логически, – предложила она. – Вот обладая твоими способностями, куда ты можешь податься?

– Хороший вопрос. Наверное, в органы правопорядка.

– Ну и зачем тебе туда надо?

– Не знаю. Но это куда лучше, чем убивать людей, выбивая из них долги.

– Какой‑то пессимистичный взгляд у тебя, – закатила глаза она.

– Возможно, я бы помогал людям, сажал в тюрьму преступников, таких, как мы.

– Хочешь быть героем?

– Мой папа, кстати, предлагал мне им стать. Он так хотел, чтобы я пользовался своей силой во благо, защищал слабых, хотя я сам себя героем никогда не считал.

– Ну и правильно. Не нужно быть тем, кем навязывают тебе другие, даже если это твои родители. Поверь, в Митре ты свободен и в полной мере способен раскрыть потенциал своих сил, пользуясь ими тогда, когда тебе только захочется. Но, а будь ты за черными стенами, то ты бы не смог иметь право выбора, имея такие способности. Найдутся люди, которым будет выгодно, чтобы ты был тем, кем захотят именно они. Они будут держать тебя на цепи и выпускать при удобном им случае.

Она сейчас в подробностях описывает мою жизнь?

Так я ведь в таких обстоятельствах и нахожусь, разве нет?

– И вдобавок, – продолжила она, – люди захотят ставить на тебе опыты, и ты просто будешь для них подопытным зайцем.

– По поводу этого я не думал, – вдумчиво почесал я подбородок.

– У тебя лицо испачкано, – заметила вдруг она.

Лина немного наклонилась в мою сторону, чтобы дотянуться своей рукой до моего лица, и вытерла со щеки капельку соуса.

– Спасибо, – засмущался я.

– Поэтому, мой юный дружочек, ты либо будешь сидеть тихо, без возможности проявить свой талант, либо тебя посадят в клетку за то, что ты такой особенный.

– Я никого не просил делать меня таким особенным.

– Ох, Бессмертные, какой же ты зануда, – вздохнула она.

– Говоря о подопытных зайцах и опытах, я вспомнил, что в последнее время меня мучают кошмары.

– Что ты в них видишь?

– Они постоянно повторяются, но каждый раз ощущаются по‑разному. Будто я нахожусь в какой‑то лаборатории, в которой на мне проводят различные опыты, разбирая и собирая меня по частям раз за разом.

– Может, это твои внутренние переживания? Ты боишься оказаться в такой ситуации?

– Возможно, но странность в том, что это не я, а кто‑то другой терпит эти страдания. Однако я чувствую всю боль, словно она моя.

– Очень сложно, не для моего восприятия, – ответила подруга, почесывая свой лоб.

– Я тоже не понимаю.

Подруга позвала официанта и попросила десертное меню. Пристально разглядывая содержимое, она остановила свой выбор на капустном чизкейке. Официант сверкнул своими глазными имплантами, принял заказ и удалился.

– Обожаю эту вкуснятину, – широко заулыбалась она. – Поэтому‑то мне здесь и нравится, только в этом небольшом ресторанчике во всем Центральном районе подают капустный чизкейк.

– Никогда такого не пробовал.

– Сейчас попробуешь, – радостно возгордилась она.

Через несколько минут нам принесли десерт, на вид он смотрелся очень аппетитно. Выглядел как порубленный пополам кочан капусты, политый красным свекольным топингом и разукрашенный зеленым горошком по краям.

Лина отломила кусочек, внутри него был нежный бисквит из капустного сока со сливками. Она взяла ложечку и протянула мне, чтобы я попробовал, смотря при этом своими горящими от умиления глазами.

Попробовав кусочек, я приятно удивился, вкус был изумительный, мне захотелось еще. Лина разделила десерт пополам и отодвинула его на тарелке немного в мою сторону, чтобы я тоже смог вместе с ней насладиться.

– Ну как тебе? – мило спросила она.

– Очень вкусно, – восхищенно ответил я.

– Когда я училась в школе, то по пути заходила в этот ресторанчик, чтобы в этой приятной и очень тихой обстановке делать уроки. Один официант мне предложил десерт и сказал, что он единственный в городе, и только их заведение может гордиться такой сладостью.

– И ты, конечно же, согласилась, – подхватил я за ней.

– А что мне оставалось делать? Он был очень настойчив. Мне пришлось согласиться.

– Разве тебя так легко убедить попробовать что‑то новенькое? – подначивая, спросил я.

– На самом деле нет, – помотала головой она. – Меня очень сложно уговорить. Я просто не очень люблю общаться с людьми, всегда была от всех отстраненная. У меня‑то друзей в школе не было до встречи с Илей.

– Почему?