Тлеющий уголек

Мама дергает вниз подол платья и, вздыхая, обвивает руками мою шею. Она пахнет текилой и сигаретами и видение ее смерти душит меня, как оно всегда делает, когда я соприкасаюсь с ней. Она лежит в постели с таблетками и бутылками, умирая в своем собственном пламени. Затаив дыхание, я веду её в комнату, укладываю на кровать и снимаю туфли.

Она щурится на меня мутным взглядом.

— Ты так похожа на него, — бормочет она. — У тебя его глаза и все.

Она имеет в виду моего отца.

— Тссс…Отдохни немного, — говорю я, бросая туфли на пол.

— Интересно, если ты такая же, как он, — говорит она, перекатившись на бок. — Я уверена, ты будешь… убийцей… Ты убила свою бабушку.

Её слова бьют меня в сердце, как ржавый, зазубренный нож, но она не в первый раз произносит это.

— Мам, папа никого не убивал.

— Да, он сделал… да, сделал, — она засыпает.

Я сдерживаю слезы и выбегаю из комнаты. Я не плачу. Я никогда не плачу, но я не могу уснуть. Я читаю стих Камерона, снова и снова, пока слова не сливаются и вообще теряют смысл. Как и моя жизнь.

* * *

На следующее утро я проспала, и, если я не потороплюсь поднять свой зад, то опоздаю на урок английского. Я выгляжу бледной, и у меня синяки под налившимися кровью глазами. Я быстро одеваюсь в рваные джинсы, серые армейские сапоги и черный жилет поверх полосатой футболки. Рэйвен пишет мне, пока я спускаюсь по лестнице, затягивая свои волосы в хвост.

Рэйвен: Нужно подвезти тебя сегодня.

Я останавливаюсь на лестнице и отвечаю.

Я: Зачем? Что-то случилось?

Она отвечает через секунду.

Рэйвен: Нужно кое-что сделать сегодня. Не опаздывай.

Я: Просто держись. Я почти у двери.

Рэйвен: Уже уехала.

Рэйвен: Кстати, в новостях сказали, что Ладен исчез в тот вечер.

Я:…бред. Я видела его во дворе дома.

Рэйвен: Неважно. Ты сказала, что знаешь, как он умрет. Ты говорила, я помню. Вот почему я тусовалась с ним.

Я: Необязательно, что он умер, просто пропал.

Рэйвен: Ну, если ты так говоришь. Но в любом случае, мне пора. Увидимся на биологии.

Я бросаю свой телефон в сумку, удивляясь, как, черт возьми, я собираюсь идти на урок. Я уже пропустила слишком много, и я не хочу соскочить. Я раздумываю, пнуть ли Йена, чтобы он проснулся и отвезти его, но тогда мне придется объяснять, что случилось с папиной машиной. Я к этому не готова. Единственный вариант — сесть в чрезмерно переполненный пассажирский автобус, наполненный неизбежными знаками смерти.

— Что с тобой? — спрашивает Йен, жуя печенье в дверях кухни.

— Ничего, — я хватаю свои ключи со стола. — Просто устала.

— Мама говорила тебе что-нибудь прошлой ночью? — спрашивает он. — Что-то типа почему она не принимает свои лекарства?

— Она когда-то о чем-то говорит? — я щелкаю, засунув ключи в карман.

Йен поднимает руки и отступает.

— Извини. Я просто спросил. Но лучше я буду держать рот на замке.

Я открываю рот, чтобы извиниться, но он возвращается на кухню, отгораживаясь от меня. Я хватаю куртку с перил и выхожу на улицу. Надеваю куртку и смотрю в конец улицы на скамейки перед автобусной остановкой. Ходить пешком или ездить на автобусе? Боже, я понятия не имею.

Джип Камерона вдруг появляется у обочины. Он опускает вниз окно и манит меня пальцем.

Я начинаю идти, но потом колеблюсь.

— Обещаю, я не кусаюсь, — он ослепляет меня восхитительной улыбкой. — Конечно, разве что, ты этого хочешь.

Я начинаю тяжело дышать, моя грудь вздымается. Мои ноги по собственному желанию несут меня вниз по ступенькам, через траву и я останавливаюсь на расстоянии нескольких сантиметров от его двери.

— Ты выглядишь потерянной, — говорит он, его темный взгляд под очками скользит по моему телу.

— Мне нужно на урок, — говорю я, обхватывая себя руками. Его взгляд заставляет чувствовать меня голой, и я не уверена, нравится ли мне это или это заставляет чувствовать меня дискомфорт. — Но моя машина… сломалась, — я неловко мнусь.

— Запрыгивай, — он кивает на пассажирское сиденье — Я отвезу тебя в колледж… мне все равно записываться на следующий семестр.

— Я собиралась идти пешком, — я регулирую ремешок своей сумки. — Это не такая уж проблема.

Он качает головой и смеется, снимая очки:

— Запрыгивай, Эмбер. Я не против подвезти тебя. Поверь мне… На самом деле, я более чем рад.

Я удерживаю его взгляд на мгновение, в поисках скрытого смысла, затем я смотрю на угол улицы, где люди ждут автобус.