Тля. Антисионистский роман

Оставляя Дмитрию Степановичу по его просьбе верстку романа «Во имя отца и сына», я сказал, что шансов на выход в свет этой книги почти нет, поскольку в Агитпропе ЦК уже есть мнение рассыпать набор. Я счел неудобным расспрашивать Дмитрия Степановича о действиях, предпринятых им для спасения моего романа. Важен результат: в 1970 году одновременно появились два моих романа: «Любовь и ненависть» (Воениздат) и «Во имя отца и сына». Это произошло спустя шесть лет после выхода «Тли». Кри -тики «Тли», сами того не ожидая, разожгли читательский интерес, сделали мне хорошую рекламу, поэтому два новых романа разошлись в течение нескольких дней. После новой критической волны на «черном рынке» за «Любовь и ненависть» при номинальной цене в 1 рубль платили полсотни. Для «пятой колонны» появление двух новых моих романов прозвучало как гром среди ясного неба.

И снова пошел поток читательских писем в адрес «Московского рабочего» и Воениздата. Из Ленинграда: «По поручению большой группы завода “Русский дизель” хочу выразить вам глубокую благодарность за издание замечательной патриотической книги Ивана Шевцова “Во имя отца и сына”. Это боевое, проникнутое правдой и справедливостью, произведение безусловно придется не по вкусу тем, с кем оно воюет. Тем более оно достойно народной признательности. Анна Зверева, библиотека завкома».

Студент ЛГУ А. Балахонов писал: «Книги эти чрезвычайно нужны и злободневны. Вопросы, поставленные в них, очень своевременны. Большое Вам спасибо за эти книги. Наша семья с возмущением отнеслась к статьям в “Комсомольской правде” и “Юности”. С удовольствием узнали о выступлении “Советской России”» (24 апреля газета «Советская Россия» опубликовала статью поэта Игоря Кобзева в защиту романов «Любовь и ненависть» и «Во имя отца и сына»). «Для того, чтобы написать такую книгу (“Во имя отца и сына”), надо очень любить Родину, болеть душой за ее настоящее и будущее. М. Лебедева, Ленинград».

Открытка от академика Б. А. Рыбакова: «Только сегодня получил новый выпуск “Книжных новинок”, и там сразу два романа Шевцова! Немедленно заказал их, пока черные руки не поднесли к ним спичку».

На этот раз критики в злобе и ненависти превзошли самих себя. Особенно глумились З. Паперный в «Юности» и М. Синельников в «Комсомольской правде».

29 апреля из телефонного разговора с Полянским я узнал, что мои романы прочитал А. Н. Косыгин, дал имвы-сокую оценку, а статью Синельникова назвал хулиганской. Алексей Николаевич был удивлен, что я не член Союза писателей. Передал Дмитрий Степанович и лестный отзыв К. Т. Мазурова о романах. По его приподнятому тону я понял: ему приятно, что его мнение совпадает с мнением еще двух членов Политбюро. Значит, в главном штабе государства есть люди, понимающие опасность идеологической интервенции и разделяющие мою тревогу за судьбу Отечества. Но понял я и другое: там, «наверху», нет единства и единомыслия. Из отдельных известных мне фактов и деталей я хотел понять расстановку сил.

А тем временем атмосфера накалялась. Редколлегия газеты «Советская Россия» решила опубликовать статью Игоря Кобзева и несколько читательских писем в мою поддержку. Еще не успевшие высохнуть гранки набора кто-то переправил в ЦК, где обязанности зав. отделом пропаганды исполнял небезызвестный ныне архитектор перестройки А. Яковлев. От него последовала команда в редакцию: статью И. Кобзева и письма читателей не публиковать. Об этом мне сказал главный редактор «Советской России» В. П. Московский (в конце 40-х генерал Московский редактировал «Красную звезду», где я в то время работал специальным корреспондентом). Василий Петрович был возмущен распоряжением, а фактически приказом Яковлева, но проигнорировать его не решился. Он мне так и сказал: «Принимай меры сам». Какие? Константин Морозов (до «Советской России» работал инструктором в идеологическом отделе ЦК), заместитель Московского, подсказал - написать письмо на имя Брежнева и передать его лично помощнику Генсека по идеологическим вопросам В. А. Голикову, добавив при этом, что Виктор Андреевич благосклонно относится к «Тле».