Тьма

– Да здесь вообще обычным ключом открывается! – Руслан оттер нас от двери и, подобрав на связке ключей подходящий, благополучно открыл замок. Дверь была настолько тяжелой, что мы втроем еле открыли ее.

* * *

Яна очнулась от боли. Болело все тело, но особенно нога. Левое бедро. Приоткрыла глаза – темнота. И было очень холодно. Она лежала на боку. Щека ощущала твердую, шершавую и холодную поверхность. Пахло пылью и затхлостью. Яна попыталась потрогать ногу, но не смогла пошевелить руками, – они оказались вывернуты за спину и, похоже, крепко скованы наручниками, болезненно впивавшимися в запястья.

Что с ней? Где она? От темноты, обездвиженности и полной неопределенности ее охватила паника. Сердце заколотилось с бешеной скоростью, его трепыхания ощущались даже в горле. Дыхание стало частым, Яна судорожно хватала ртом пыльный воздух и чувствовала, что еще больше задыхается… Я умираю! – возникла в затухающем сознании отчетливая мысль. Нет! Нельзя! Вдох-выдох, вдох-выдох – командовала себе Яна, стараясь взять ситуацию под контроль. Наконец ей это удалось. Сконцентрировавшись на дыхании (вдох носом и медленный выдох через рот), Яна ощутила, что сердце бьется ровнее, а голова прояснилась и способна мыслить.

Итак, она ранена и лежит в наручниках на бетонном полу в темном и холодном помещении… Как она здесь оказалась? Что произошло? Она вспомнила, как ехала в машине с Седых… Он попросил ее достать что-то из бардачка… А потом – резкая боль в ноге… и дальше – пустота…

Если это пулевое ранение, то она может погибнуть от кровотечения, – мелькнула у нее мысль. Надо как-то освободить руки или хотя бы вытащить их из-за спины… Заскрежетал рулевой замок, и тяжелая дверь с металлическим скрипом стала открываться. Кто-то вошел и включил свет. Тусклая лампочка в сетке под потолком заставила Яну зажмуриться.

* * *

Войдя внутрь и светя телефонными фонариками, мы убедились, что помещение абсолютно пустое.

– Этого не может быть! – закричал Строганов и саданул кулаком по стене. – Придушу гада! – ревел он, морщась от боли.

Руслан, не склонный к истерикам, вышел на улицу. Я на дрожащих ногах последовал за ним. С поникшей головой появился Строганов.

У меня вдруг завибрировал телефон.

– Абонент снова в Сети! – прочитал я сообщение и сразу стал звонить Яне. На этот раз ответом были длинные гудки.

– Дай сюда! – Строганов выхватил мой телефон и стал дозваниваться сам. Но она так и не отвечала. – Какого черта там происходит?! Я ничего не понимаю! Может, она боится ответить?

– Номер ее скажи мне, – буркнул Руслан, названивая кому-то.

Мне показалось, что те десять минут, пока мы ждали информацию о местонахождении абонента, тянулись вечно. Поэтому я пребывал в постоянном, но бестолковом движении. Руслан безостановочно курил. А Строганов найденным ломом в остервенении крушил бетонную клумбу.

Глядя на него, я, всегда веривший в непобедимость своего приятеля, совсем сник.

Руслану позвонили.

– Есть! – закричал он, и Арсений тут же подскочил к нему. – Угол Ленина и Скотного!

– Что? Какого Ленина? И где это Скотное? – Строганов схватил Руслана за руку.

– Они точнее не могут определить. Плюс-минус пятьдесят метров, – пояснил Руслан, пытаясь освободиться от захвата. – Угол проспекта Ленина и Скотного переулка…

– Где Михей жил? – Арсений отпустил рукав шерифа.

– Нет, тот на улице Ленина, а это проспект… – Руслан задумался. – Там же дом Бухаева?!

– Толича? – поразился я.