Тьма… и ее объятья

— Я не могу, — пролепетала Лорена и разрыдалась. Слезы ее не возбудили в Кристиане никакого сочувствия.

— Все равно вы не сможете быть вместе. Ты только напрасно его измучаешь. Оставь его!

Лорена не ответила.

А через два дня в дом Кристиана пришел Адриен. Он был бледный, взбудораженный и едва стоял на ногах. Содрогаясь от недобрых предчувствий, Кристиан заставил друга сесть и для начала уговорил его выпить воды, а затем приступил к расспросам.

— Лорена… — простонал Адриен. Он едва смог отпить один глоток из стакана, зубы его стучали друг об друга. — Лорена сейчас рассказала мне такое… такое… ты мне не поверишь!

И он рассказал то, что Кристиан и без него уже знал несколько столетий. Я убью ее! подумал Кристиан, но внешне остался невозмутим.

— Ты, наверное, думаешь, что я сошел с ума! — добавил Адриен. К концу рассказа он уже почти успокоился, краски вернулись на его лицо. — Но это не так, уверяю тебя, не так! Я и сам сначала не поверил, но она… она же не сумасшедшая, Крис. Я точно знаю, что нет.

— Я не считаю сумасшедшим ни тебя, ни ее, — уверил Кристиан и задал очень интересовавший его вопрос: — А Лорена не объяснила, почему решила открыться? Ведь ей ничего не стоило сохранять это в тайне и дальше.

Ему очень хотелось понять это, прежде чем решить, как теперь действовать. Он представлял, каких мучений стоило Лорене довериться возлюбленному: ведь над ней издавна довлела воля ее хозяина и повелителя, Лючио. Без его позволения она прежде не смела и шагу ступить.

— Сказала. Она сказала, что очень любит меня и поэтому не может больше обманывать. И еще сказала, что ждет ребенка.

Кристиан вздрогнул и до боли стиснул руки. Вот это да! Ребенок с «половинчатой», потенциально сильной, кровью! Лючио, если узнает, не упустит возможность воспользоваться таким редкостным «материалом». Недавно ставший отцом Кристиан очень боялся, как бы его маленькая дочка не заинтересовала Лючио. И это при том, что он мог защитить ее. Что же должна была чувствовать беспомощная, лишенная почти всей вампирской силы Лорена? Объяснила она Адриену, что ждет их ребенка в будущем?..

— Это какой-то ужас. О, что нам делать, Крис? — простонал Адриен, сжав руками голову. Отчаяние вновь овладевало им и грозило вот-вот захлестнуть с головой. Никогда раньше Кристиан не видел его в таком состоянии. — Что нам делать?

Кристиан вспомнил, с каким мужеством почти век назад приняла юная невеста его признание, и промолчал. Он не знал, что делать. Самой простой и очевидный поступок, который мог совершить Адриен — это позволить Лорене превратить себя в такого же, как она, вампира. Но это едва ли поможет ребенку, да и Адриен может не пережить превращения. Другой возможностью жить без опаски стал бы уход Лорены из клана. Но Кристиан знал, что она никогда не решится на этот шаг без позволения Лючио. А такого позволения он не даст, она же ни за что не посмеет спорить и настаивать. Если Лючио разгневается, он уничтожит ее на месте, превратит в пепел и развеет по ветру. Впрочем, есть вещи и похуже, чем смерть, и они тоже в его власти.

На всякий случай Кристиан спросил:

— Ты не думал о том, чтобы… присоединиться к ее… сородичам? Вероятно, есть способ стать таким же, как она?

О, он очень хорошо знал, что есть! Но он не должен был показывать своей осведомленности, и это было безумно тяжело. В тот день Кристиан еще не знал, что ему придется хранить свою тайну до самой смерти друга.

— Нет! — с неожиданным пылом воскликнул Адриен. — Стать кровопийцей? Никогда.

— Даже ради любви к ней?

— Нет, Крис. Именно потому, что я люблю Лорену, я должен вытащить ее из этой… этой секты, а не увязнуть вместе с ней!

Только тогда Кристиан понял, что до сих пор не уяснил, оказывается, для себя полностью характер друга. Тот мог быть вполне фанатиком.

С того дня жизнь Адриена превратилась в ад. Две идеи безраздельно завладели им: освободить любимую от проклятия, чтобы, наконец, воссоединиться с ней; и не допустить сына до мрачной тайны, скрывающей судьбу его матери. Он совершенно переменился, Кристиан не узнавал его. Его беззаботность и смешливая легкость исчезли без следа, он стал одержим. Больше всего Адриена мучило то, что он не мог посвятить никого в свою тайну, он слишком боялся, что ему не поверят и поднимут на смех. А может быть, признают сумасшедшим и отправят на лечение. Кристиан оказался единственным, кому он доверился, и на чью помощь мог рассчитывать.

Сразу после рождения сына Адриен забрал его к себе, и таким образом ребенок избежал внимания Лючио. Того, казалось, вообще не слишком-то заинтересовал факт рождения ребенка Лореной (его Лореной, ибо он снова стал предъявлять на нее права). Но, вероятно, это было до поры, до времени. Едва ли он мог упустить из виду такой прелюбопытный объект.

Адриен объяснил сыну, что мать его умерла, но так и не показал, где она похоронена. Все, что касалось матери мальчика и ее смерти, стало у них запретной темой.

Сам он продолжал тайно встречаться с Лореной, и устраивал свои встречи так ловко, что подросший сын ничего не заметил и не заподозрил.