Тьма и пламя

Поняла. Знала. Была ли зла за ложь? Испытывала отвращение к его облику? Простит ли за то, что тогда не справился? Он хотел бы спросить. И слова едва не срывались с губ. Но прекрасно понимал, что и так нарушил договор с некромантом, обратившим его ардовским умаем. Вот и сейчас, не в силах совладать с чувствами, нарушал очередной запрет…

Глядя на стоящий перед нею призрак, Трин решилась протянуть руку и коснуться его лица. Будто повинуясь неизвестной ей магии, свечение вокруг умая бледнело, таяло, являя истинный облик. Тот же образ, единственный, который она сейчас помнила. Волосы падали спутанными прядями на лоб, скрывая подсохшую рану. Лицо покрыто гарью, только карие глаза так знакомо наливались теплым светом, словно мужчина действительно был жив. Одежда в пепле и потемневшей крови. Он был так реален сейчас. И так хотелось, касаясь его лица, стереть эту кровь, эту гарь. Стереть все.

– Как я могла быть так слепа? В тот день я поклялась, что никогда не забуду. Но не сдержала слово. Не призвала врага к ответу. Все эти годы твоя душа не знала покоя, потому что жаждала справедливости. Но я клянусь…

Лейтон поднял руки к ее лицу, прерывая слова. Вынудил закрыть глаза и провел по мокрым векам большими пальцами, стирая слезы. А когда Трин вновь посмотрела на него, перед ней уже стоял призрак, объятый безмятежным сиянием.

– Я виновата.

Он отрицательно покачал головой, гладя ее волосы, и даже улыбнулся.

– Я отомщу за тебя. За всех нас…

Снова отмел ее обещания, давая понять, что не желает мести. Взял за запястья, где уже проступали знаки, пробуждая силу. Воздух нагрелся вокруг них, показывая, как была полна ненависти Трин.

– Как же иначе? – в отчаянии спросила она. – Фемир Синхелм должен ответить за все. И ответит!

– Ответит, дитя, – прозвучал за спиной тихий незнакомый голос. – Каждый, кто согрешил, ответит. Перед судом человеческим или перед богами. Но ни один отец не пожелает своему ребенку сгореть от мести. Уж поверь мне.

Трин обернулась и натолкнулась на пронзительный взгляд темно-серых глаз. Этот человек будто сошел с портрета, не так давно виденного ею. И в каждом движении, несмотря на то что мужчина опирался на трость, угадывалась былая стать и твердость. Он был красив, этот старик. И так похож на внука. Или Кристиан похож на него? Трин растерялась, не ожидая увидеть в академии бывшего ректора. Она склонила голову, приветствуя Деверукса. И лихорадочно пыталась подобрать слова, но так и не нашлась, что сказать. Разве что-то банальное…

– Здравствуйте, каэль Рэйван.

– Здравствуй, дитя.

Его взгляд изучал Трин, казалось, смотрел в самую душу. Уголок губ дрогнул, но некромант ничего не добавил к короткому приветствию. Деверукс посмотрел на умая, стоящего рядом с нею.

– Рад видеть тебя, друг мой, – обратился он к Лейтону.

Умай почтительно поклонился.

– Свет твоей души ярок. Так будь благоразумен.

– Что вы имеете в виду? – вмешалась Трин.

– Умай должен быть нем. Безлик. Должен служить во благо, не раскрывая себя и не являя истинный облик. Таковы правила. И они прекрасно тебе известны, Лейтон. И как только нарушишь последнее – исчезнешь, – невозмутимо произнес Деверукс, будто читал простые правила устава академии, а не говорил о судьбе чьей-то души. – Ты вновь рискуешь стать неприкаянным духом и скитаться по свету. И я не в силах буду помочь тебе. Увы.

Лейтон вновь склонил голову. Он знал. И слова звучали так знакомо. Ведь совсем недавно внук Деверукса предостерегал его о том же.

– Мертвые не должны привязываться к живым. А живые – к мертвым. – Некромант посмотрел на Трин. – Таков порядок, юная каэли. Таковы правила. Остался последний пункт договора. И если, нарушив его, душа не готова будет уйти – итог ты знаешь.

Трость глухо стучала о каменный пол, когда Деверукс оставил их в зале, уходя по коридору. Старик прихрамывал, но спину держал ровно.

– Он сказал правду? – Трин посмотрела на отца.

Лейтон нехотя кивнул. Глаза дочери стали ярче.

– Значит, если ты заговоришь…

Он опустил руку на ее плечо, тепло пожимая. Снова улыбнулся.

– Твоя душа должна найти упокоение. Кто, как не ты, заслужил этого? Кто, как не ты? – В порыве чувств Трин обняла отца, прижимаясь к его груди щекой.

Мягкое свечение окутало ее, отгородив от всего мира. Лейтон обнял ее, убаюкивая в своих руках. Пусть это продлится недолгий миг, но столько лет ожидания стоили того. И уставшая душа его благодарила Деверукса Рэйвана за этот дар. За его веру. У скольких мертвецов в этом мире есть подобный шанс? Кто-то зовет некромантов детьми Смерти. Но именно сейчас, благодаря их магии, Лейтон чувствовал себя как никогда живым.