Тьма моего сердца

– А я у принца видела в той комнате, где он меня прятал, – захихикала подружка, поворачиваясь ко мне спиной, чтобы я расшнуровала застежку. – Вся черная, прозрачная, а на местах интересных красные бантики. И размер аккурат на мужика здорового. Вот думаю, принц в этом спит?

– От него всего можно ожидать! – заявила я на полном серьезе.

Мы по очереди умылись, надели черные халаты из странной плотной ткани, которые оказались нам велики, и оккупировали ту самую кровать, на которой днем разговаривали. А дверь в спальню заперли на ключ и для надежности подперли стулом.

– Эх, вот скажи мне, Никс, почему у меня все не как у людей, а? Даже первая брачная ночь – и та неправильная! – Рокси улеглась на кровать, подперев голову рукой. – Я себе напридумывала, как это будет, а он взял и сбежал воевать! А ты заметила, что только наши ушли, остальные мужья остались?

Я ничего не заметила, слишком быстро все произошло. А вот Рок всегда была глазастой.

– Ну, рассказывай, что ты узнала?

Забралась на кровать, подгребла под себя вторую подушку и принялась слушать, ни на секунду не сомневаясь, что подружке есть чем меня удивить.

– У них все так странно. Первую ночь они называют ночью единения. Романтично, да? После этой ночи союз уже ничего не может разорвать. Знаешь, что дуалы после этой ночи единения уже никогда не смогут быть с другими женщинами? Во время первого…

– Акта любви, – подсказала я.

– Ага, – зарделась Рок. – После этого самого у них что-то перемыкает в мозгу, и они все!

– Что «все»?

– Запечатываются навечно! Как поминальный камень!

– Ну у тебя и сравнения, – пробормотала я.

В этом мире прах помещают в камень, высверливают дыру, засыпают прах и вгоняют каменную втулку, потом ее полируют так, что следа не видно.

– Прощай, вольная жизнь, – унылым голосом, очень похожим на голос принца, провыла Рокси. – Хоронят себя заживо.

Я швырнула в Рок подушку, которую она, показав мне язык, радостно подсунула под локоть.

– Короче, это у них обоюдное. Сперва они невестам мозги прочищают, потом сами сходят с ума. Знаешь, – серьезно добавила подруга, – мне, с одной стороны, очень нравится, что мужчина, которого я люблю, никогда мне не изменит и никогда не предаст. А с другой стороны, жалко мне их. Знакомы всего сутки, и уже на всю жизнь… Градис говорил, что раньше такого не было. Раньше они долго встречались с девушками, ходили на свидания, влюблялись. А сейчас обстоятельства такие, что пришлось торопиться. Что-то там у них заклинило в их физиологии. То ли мир наш им не очень подходит, то ли демонюки их потрепали, то ли еще что… Он специально словами заковыристыми выражался, чтобы я не поняла. А твой о чем рассказывал?

– Что вместе будем, пока смерть не разлучит нас.

– Как романтично! Запал он на тебя, видно. Если переспите – жить без тебя не сможет.

– А еще сказал, что они не люди.

– Ну, это я давно знаю. Они здоровые крылатые ящерицы, – махнула рукой Рок и зевнула. – Похожи на крыланов, но раз в пять больше. И морды не такие жуткие.

А я открыла рот, не веря своим ушам.

– Откуда ты знаешь?

– Видела, как Градис принца душил. Он к нему пришел, когда узнал, что наследник меня похитил. Я в замочную скважину подсматривала. Сперва ругались, а потом принц хрипеть стал. Мне не все было видно, но крылья, когти и чешую на руках я рассмотрела. Мельком, правда, но сегодня за столом спросила в лоб. Он и сказал, что у них есть боевая ипостась.

– Просто спросила? – вылупила я глаза. – Это непостижимо! Мне Терон ничего не рассказывал.

– Так чтобы рассказывал, надо разговаривать, а ты же наверняка только бубнила, что замуж не хочешь, видеть не желаешь… – Рок опять зевнула, да так смачно, что я не удержалась и последовала ее примеру. – Ты же зациклена на свободе, всегда такой была. Но знаешь, что я тебе скажу, подруга? Хороший он мужик, ты бы дала ему шанс.

– Уже, – призналась я и, чтобы подруга больше ни о чем не расспрашивала, быстро добавила: – Спать давай.

– Надеюсь, с ними ничего не случится. Градис тот еще засранец, конечно, но он уже мой засранец, и я не собираюсь его никому отдавать.

Рок обняла меня и тихонько зашептала на ухо молитву. А я лежала, слушала ее голос и думала: я совершенно не волнуюсь о Тероне, просто потому что уверена: с ним ничего не случится.

Я почти заснула, когда кто-то попробовал открыть дверь, а потом забарабанил в нее.

– Откройте, иначе я вынесу эту дверь, – раздался пьяный мужской голос.