И вдруг улыбнулся — во все свои белоснежные зубы. На чернющем лице улыбка выглядела, как вспышка. Вряд ли Риито что-то понял, скорее просто понравилось звучание слова.
Крюссен был прав — паренек попался смышленый и любознательный. Ну, хоть какие-то плюсы.
— Не боишься? — спросил я. Кивнул на дорогу.
Вопрос Риито понял. Вцепился в кресло обеими руками, но мужественно помотал головой:
— Нет. Риито — не страх.
— Ну, держись, если не страх, — улыбнулся я. И вдавил клавишу подключения магической тяги.
В особняке Барятинских появление Риито произвело ожидаемый фурор.
Дед, Надя и приглашенный к ужину Вова сидели в столовой. Но когда лакей доложил, что прибыли Константин Александрович с гостем, в холл высыпали все. И остановились, как вкопанные, глядя на Риито.
Деду и Наде задавать вопросы мешало аристократическое воспитание. Вова этим недугом не страдал.
— Ого, — весело сказал он. — Где ж ты такого отхватил, сиятельство? В цирке, что ли?
— Почти, — буркнул я. — Полезешь проверять, правда ли он чёрный — руки оторву… Знакомьтесь, дорогие родственники. Это Риито. Он немного поживёт у нас.
— Мать пресвятая богородица, — осеняя себя крестным знамением, ахнула горничная Китти. — Господи, спаси и сохрани!
Лакей, стоящий за её спиной, был определенно того же мнения. Его рука судорожно подергивалась. Но лакей был мужчиной и держался.
— Страсть-то какая! Неужто расколдовать мальчонку нельзя? — жалостливая Китти повернулась к Наде. — Надежда Александровна?
— Боюсь, что нет, — Надя покачала головой.
— Так. Никто никого расколдовывать не будет, — объявил я. — Всё в порядке! Китти, приготовь Риито гостевую спальню. Надя, распорядись, пожалуйста, чтобы на стол поставили ещё два прибора. Мы с Риито не ужинали. И не обедали… Дед. Пойдём к тебе в кабинет. Надо поговорить.
Через два часа, убедившись, что в выделенной ему комнате Риито освоился, а дед смотрит на негритёнка уже вполне добродушно, я, как и обещал, отправился навещать Юсупова. Сел в машину.
Джонатан, который побаивался деда и в особняк Барятинских старался лишний раз не соваться, тут же скользнул мимо меня на пассажирское сиденье. Отчитался о своём неизменном отношении к государю императору.
— Едем в одно неприятное место, — предупредил я. — Режимный объект. Чаек там, боюсь, не очень жалуют, так что с собой не возьму.
Джонатан меня проигнорировал, даже глаза закрыл. Едва ли я мог сказать что-то такое, чего он не знал. Как, откуда, почему сверзилась на меня эта чудо-птица?.. Если настанет когда-нибудь тихая и спокойная жизнь — сразу же займусь этим вопросом. Вот честное слово — сяду на розового единорога и поеду разбираться, наслаждаясь видами тихой и спокойной жизни со всех сторон.
В этот раз, днём, в застенке Тайной канцелярии было более людно. Как и в той лаборатории, где я был один раз, незадолго до её разрушения, люди в белых халатах деловито сновали из кабинета в кабинет, не отрывая глаз от бумаг с результатами исследований. Здесь создавались чудесные амулеты, здесь изучали Тьму, здесь происходило множество таких вещей, о которых я и подумать не мог.
— Сколько вам потребуется времени? — спросил дородный не то охранник, не то санитар, остановившись перед нужной дверью.
— Зависит от того, что господин Юсупов хочет мне сказать, — пожал я плечами.
Ответ здоровяка не удовлетворил. Он продолжал держать ключи, не спеша вставлять их в замочную скважину.
— Господину Юсупову не рекомендуется принимать визитёров дольше десяти минут, — объявил он.
— Хорошо, пусть будет десять. Если не хватит — продлим.
— Вам тут не бордель, сударь, — насупился охранник.
— Если бы я думал, что тут бордель, я бы совершенно точно не пошёл к проститутке по имени Жорж Юсупов. Так что искренне надеюсь, что вы правы.
Кажется, здоровяк попробовал усмехнуться, но подавил этот недостойный порыв. Лицо осталось каменным.
— Прошу, господин Барятинский.
Он отпер дверь и открыл её. Кивнув, я вошёл внутрь. Захлопнувшаяся дверь едва не ударила меня по затылку.
— Боятся они тебя, — заметил я.
Жорж Юсупов сидел за столом и листал книгу. На меня бросил только быстрый взгляд, как будто я заходил к нему по пятнадцать раз на дню.
— По большому счёту я воспринимаю это как комплимент, — откликнулся он. — Здесь столько глушилок на магию, что я даже не уверен, маг ли я до сих пор… Недавно попробовал сколдовать огонь — ничего не вышло.
— Матрас поджечь хотел?
— Нет. Просто полюбоваться огнём. Кстати говоря, ты знаешь, что, согласно Священному Писанию, все мы подлежим уничтожению?
— Ты об этом хотел поговорить?
— Нет. Это — начало светской беседы, не более того.
— В таком случае предлагаю не затягивать светскую беседу и побыстрее перейти к сути дела. — Я отошёл от двери и уселся в кресло, вытянул ноги. — Ты хотел меня видеть. Зачем?
Жорж наконец оторвался от книги, откинулся на спинку своего кресла.