Тьма падет

– Ага. И она не уставала об этом напоминать.

– Что вы имеете в виду?

– Джоанна вечно говорила, что она работает здесь дольше, что у нее больше журналистского опыта, – объяснила Рита. – И ее ужасно бесило то, что я училась в частной школе. Как будто это вообще на что-то влияет. – Кейт не осмелилась посмотреть в сторону Тристана. Конечно, влияет, подумала она. – Нам часто приходилось писать статьи о проблемных детях, о плохом обращении, все такое. И был у нас один случай: про детишек, чьи матери трахались с одним наркоторговцем. Когда его арестовали, шесть из них совершили самоубийство, и детей скопом забрали в приют. Я помню, как Джоанна тут же принялась доказывать редактору, что это она должна написать статью, потому что она лучше понимает рабочий класс. Она вообще умела эмоционально манипулировать людьми. – Рита отпила еще глоток из своего гигантского стакана кофе.

– Редактора звали Эшли Харрис?

– Да. Хороший был редактор. Всегда пытался направить Джоанну в нужную сторону.

– В каком смысле?

– Журналисту необходимо обладать эмпатией. Не все время, конечно, нужно ею пользоваться – эта профессия не для сострадательных людей. Но очень часто нужно уметь поставить себя на место другого человека, особенно если ты пишешь статью-разоблачение. Нужно не только обладать эмпатией, но и понимать, как применить ее в работе. И всегда нужно думать на шаг вперед – как в шахматах. Знать, когда следует притормозить, потому что человек может стать источником ценной информации. Если речь идет о ком-то влиятельном, то иногда лучше подождать с выпуском статьи – тогда можно понаблюдать за целью подольше и найти историю посочнее, – объяснила Рита.

– И Джоанна этого не умела?

– Та история про Ноя Хантли была неплохой. Депутат парламента, который берет взятки и взамен отдает государственные контракты? Настоящая сенсация. История была интересна многим слоям общества и получила продолжение – Хантли потерял место. Но когда историю подобрали национальные журналы, а Джоанна не обрела славу, на которую рассчитывала, она сорвалась. Утратила всякий журналистский инстинкт. Вместо того, чтобы найти другую сенсацию – а их было полным-полно, – она принялась перерывать грязное белье Ноя Хантли и разнюхивать про его гомосексуальные интрижки. Носилась с этим, словно собака со старой костью. Все выискивала молодых парней, которых он оттрахал. Она даже пыталась нацепить на одного из них прослушку! Напоминаю, у нас была простая местная газетка. У Джоанны не хватило смелости уехать и попытать счастья в Лондоне – она решила остаться в Эксетере и с каждым месяцем становилась все более озлобленной и мстительной.

– Вы сами когда-нибудь встречались с Ноем Хантли? – спросила Кейт.

– Да. Я была одной из журналисток на предвыборной кампании в 2001 году. Он тогда выиграл с большим преимуществом по голосам. И сам Ной, и его жена довольно приятные люди. У Ноя аура очаровательного придурка, знаете, харизматичного такого. А про его жену люди обычно думают, что она великая мученица, покорно терпящая измены, а правду выяснить никто не удосуживается. Они познакомились в Кембридже. Ной гей, Хелен лесбиянка. Еще в институте они стали друзьями и договорились, что поженятся в качестве прикрытия. Со временем Ной стал куда более известен, чем Хелен, так что его любовь к членам, если вы простите такое выражение, сплетня действительно неплохая. Но тратить столько времени на эту историю я бы точно не стала.

– Некоторое время назад мы разговаривали с вашим бывшим редактором. Он сказал, что велел Джоанне исключить из статьи все упоминания об отношениях Ноя с секс-работниками.

– Так и было. Если человек скрывает свою ориентацию, то нельзя вот так вот просто о ней рассказать без веской на то причины. Не было никаких доказательств, что Ной Хантли тратил государственные деньги для удовлетворения вышеупомянутой страсти к членам.

– Он выписал одному из эскортников чек, – сказал Тристан.

– Да, но кто сказал, что он заплатил ему не за секретарскую работу? Или как внештатному сотруднику, которого он нанял провести исследование? Это маловероятно, да, но множество депутатов парламента нанимают себе секретарей и исследователей. Без показаний того парнишки в суде этот чек даже не сочли бы доказательством.

– Вы знали, что Джоанна встречалась с Ноем Хантли за две недели до своего исчезновения? – спросила Кейт.

– Нет. Этого я не знала.

– Вы работали в редакции в тот день, когда Джоанна пропала?

– Только с утра. Ушла где-то в ланч.

– Вы не заметили, чтобы Джоанна вела себя как-то странно?

– Что значит «странно»?

– Может, она из-за чего-то волновалась? Вела себя так, как обычно не ведет?

Рита откинулась на спинку стула, размышляя над вопросом.

– Господи, это было так давно. Помню, что она была со мной милой… – Она хмыкнула. – Обычно отношения у нас были довольно натянутые, но в тот день она даже купила мне кофе. Выглядела оптимистичной. Взволнованной даже. И она принесла с собой кучу фотографий из лаборатории по проявке. Помните, раньше приходилось тащить туда пленку, чтобы получить свои фото?