Тьма под каблуком

Как мама плакала и обнимала меня, кутая в новую шаль маленькую девочку. Как тетенька в цветном платье протягивала мне руку, как папа отводил взгляд, когда я смотрела на него. Мама целовала мои ручки и щечки прося прощение и обещая мне встречу… А я просто ждала.

– Светозара! – Опять окрик мамочки! Она всегда так звала меня, когда я пряталась от родителей в лесу.

Шершавые стволы деревьев и солнышко, что пытается пробраться сквозь огромные листья. А я бегу вперед и ветки расступаются передо мной, смыкаясь за моей спиной. Ветер свистит в ушах, теребит мои косички и новые ленточки, что подарил папа.

– Где же эта стрекоза? – Огромная папина фигура раздвигает листву, а я не вижу его лица, ведь солнышко очень яркое, но я смеюсь, когда меня подхватывают папины руки. – Нашел нашу светлую зорьку!

– Светозара! – Строго говорит мама, вытаскивая из распущенных волос веточки. – Я же просила быть рядом! А если люди увидят? А если тебе сделают больно?

– Это мой лес! Здесь никого нет! – Уверенно говорю я и обнимаю мамины ноги. Она гладит меня по голове…

Снежный ком залепил мне лицо, и я встаю, уже не боясь ветра. Где-то в прошлом у меня был лес и солнце и мама с папой – мне какой-то ветер нипочем! Зачем я вспомнила свое настоящее имя? Мне нравилось носить имя мертвой Ирины, а сейчас… внутри что-то стонет. Метель накинулась на меня с новой силой, а я откапываю сугроб и достаю тело маленького мальчика.

– Ну и чего ты-то в отчаянье впал? – Погладила я миленькое личико. – Холодный, как вампир клыкастый! – Я поцеловала маленькие щечки и увидела, как снежинки тают. – Вот уже и жизнь возвращается. – Прижала я к себе ребенка. – Если я встретила тебя в этом снежном мире, то обязана спасти! – Вот и пришла в себя горе – спасительница! А всего лишь нужно было вспомнить про родителей.

Сонный мир менялся. Снег таял, осыпался и превращался в светлые капельки. Я сидела посередине маленькой лужайки, а окружали это место многовековые деревья с выгнутыми стволами и огромными ветками. Я слышала, как бушует метель за «стеной», но в ЭТОМ месте было спокойно. Свет был мягким и лился не только с неба, но и от деревьев. Почему-то я улыбалась и крепче прижимала мальчишку к своей груди. Я стану сильной! Буду преодолевать моря, снежные пустыни, ураганы – ведь отчаянье и одиночество это так скучно и холодно!

– Музыка не плачет, ноты слез не льют,
Клавиши застыли, ноты не поют.
Это чьи-то руки, чье-то мастерство —
Сердцу человека чувствовать дано!
Пусть застонет скрипка, хоть болит душа —
Слушатель притихнет, будто не дыша.
Пусть в частушках русских, гармонист живет.
Смех, веселье, пляска, лишь гармонь взревет.
Ноет сердце грустью, гитарист молчит —
Слезы не отпустит – инструмент кричит!
Счастье, мир и горе – чувство на века,
Если с кем-то в соре, пусть болит рука!
Клавиши и струны, пусть поют в ночи —
Музыка пусть воет, сердце… ты молчи!

Я говорила это тихо, поглаживая темную головку и вдыхая запах леса. Моя энергия, за которой гоняются вампиры, опутывала все пространство и проникала в ребенка. Пахло чем-то знакомым. Только было некогда вспоминать что это, главное что ребенок начал приходить в себя. Голубые нити, что я видела лишь во сне, с каждым вдохом малыша заполняли его тело – моя сила будила каждую его клеточку. Эти же нити опутывали меня и переплетались с венами, кровью, руками, волосами… я вся была покрыта ими будто паутиной.

– Просыпайся, солнце. – Прошептала я на маленькое ушко и увидела, как сонные глазки раскрылись. Темный блеск затуманенных глаз был мне ответом. – А почему в твоем сердце столько холода? Ты ведь и половины жизни не прожил.

– А почему ты скрываешь истинную себя за песнями и лицом дуры? – Слабый голос, но сколь силы в словах!

Запрокинув голову и смотря на светящееся, небо я засмеялась. Только по моим щекам катились слезы.

– Какой прозорливый малыш! – Просмеялась я и встала на ноги, отпуская ребенка. – Запомни, мелкий, это мир Грез и все что здесь происходит, то отражается в реальности. – Отвернувшись от малыша, я бросила на прощание: – Никому не желаю таких снов, даже мужу – вампиру.

…

Я сидела, облокотившись о подушки, и смотрела на распахнутые шторы.

Меня разбудил звук открывающихся штор. Теперь вот наблюдаю за новоявленным мужем, что скидывает белый плащ и ходит по комнате. Свадьба свадьбой, но я постель с трупом делить не буду! Поэтому пристально слежу за каждым его вдохом и перемещением.

– Ты ведь возишься со мной, потому что я источник? – Мужчина достал из волос белую цепь, что была за место короны, и положил на прикроватную тумбочку.