Тьма. Рассвет Тьмы

Колдунья уселась на корточки, достала кривой нож и принялась разрывать известняк у себя под ногами. Вскоре в тусклом свете факела под ножом слабо блеснул металл. Чун Ин Пат поддела лезвием толстую цепочку и выдернула из земли амулет. Стараясь не дотрагиваться до него руками, она протянула висящую на ноже цепь Трэргу и торопливо сбросила ее в подставленную ладонь, быстро одергивая руку.

— Вот он. — В голосе колдуньи сквозил страх. — Проклятый Храм чувствует эту демонову вещь. Отныне она твоя! Чун Ин Пат сдержала свое слово, человек, а теперь уходи!

Трэрг забрал подвеску некроманта и полез назад. На поверхности к’Зирды колдуньи усердно обживали отвоеванный песчаник. Вдали скакали разъезды дозорных, бдительно высматривающие врага, а прибывшие из оазиса женщины обустраивали на месте вражеского лагеря новое поселение. Многочисленные ватаги к’Зирдских ребятишек сновали вокруг, со знанием дела извлекая из песка трупы и остатки различной утвари. Увидев Трэрга, песочники торопливо отводили глаза и с удвоенным усердием продолжали свою работу.

Пора было продолжать путь, и шаман отправился в оазис за скакуном, прикидывая, осмелились ли к’Зирды в его отсутствие запустить свои когтистые лапы в седельные сумки. Не хотелось бы бродить по пустыне в поисках коня, а ведь он может туда убежать, если вспышки охранных заклятий, испепеляющие нечистых на руку особо смелых песочников, напугают его слишком сильно. Топать до оазиса придется два долгих перебега, и, дабы скоротать время, Трэрг принялся рассматривать подвеску некроманта. Вещица была странной и не похожей ни на что, что ему доводилось видеть ранее. На довольно толстой и прочной цепочке из неплохой стали, не знающей ржавчины, висел тонкий и плоский прямоугольник из неизвестного материала. Идеально ровное отверстие для цепочки было искусно оковано такой же сталью и проделано в одном из краев прямоугольника. На поверхность подвески были скупо нанесены символы некромантов, выполненные строками разного размера, и понять, что они означают, не зная языка Некроса, было решительно невозможно. Ничего общего с алфавитом Людей или Орков у символов не было. Трэрг тщательно изучил подвеску, но так и не смог определить принципов ее работы. Никаких выступающих кристаллов, нажатие на которые могло бы вызвать активацию артефакта, на ней не было. Пластина являлась цельным куском. Более того, он тщательно прислушался к магическим потокам и с полной уверенностью мог сказать, что подвеска не имеет волшебной энергии. Каким образом Проклятый Храм может чувствовать ее, есть изрядная загадка. Вероятно, недоступная смертным магия Некроса имеет свои особенности, о которых в обычном мире никому не известно. Шаман даже подумал, а не солгала ли Чун Ин Пат, устроив весь этот спектакль ради возвращения себе потерянного песчаника, но, взвесив детали, пришел к выводу, что колдунья сказала правду. Пусть и не с первого раза. Рисковать своею жизнью и жизнями младенцев она не станет…

Своего коня Трэрг нашел почти на том же месте, где и оставлял. Пустынный скакун отбежал от низкой изгороди, к которой был привязан, на максимально возможное расстояние, и теперь, лежа на брюхе, деловито обгладывал кору с ближайшего куста суховея, с неодобрением поглядывая на натянувшийся повод. Причина такого поведения выяснилась быстро: недалеко от прежнего места лошадиной лежки у небольшой оплавленной воронки лежало обугленное тело песочника, сожранное Вспышкой. Шаман даже удивился. Дети Чун Ин Пат отличались серьезной дисциплиной (для к’Зирдов), раз желающий нарушить табу на воровство нашелся всего один. Трэрг отвязал скакуна и отправился к вялому роднику оазиса. Слабая струйка мутной воды едва била из недр песочной толщи, и ему пришлось долго ждать, пока походный мех не наполнится доверху. Еще дольше водой насыщался конь. Закончив с этим, шаман прошелся по ночному оазису, освещенному редкими факелами. Большинство юрт были уже восстановлены, и он без труда нашел торговку, предлагавшую на продажу небогатую пищу для лошадей. К’Зирдиха, увидев Трэрга, заметно испугалась, но это не помешало ей бессовестно задрать цены. Получить приемлемые условия шаману удалось, только проторговавшись добрую четверть часа, после чего Трэрг принялся готовиться к отъезду. Сильно хотелось спать, но делать это среди своих новоявленных союзников было бы верхом беспечности и неосторожности, и потому шаман решил отойти от оазиса на солидное расстояние и только потом заняться обустройством ночлега.