Тьма (сборник)

Из колонок дорогой стереосистемы раздается шипение, а затем дребезжащие звуки рояля. «Чай вдвоем». Человек прячется за стойкой, стараясь, чтобы рука, держащая курицу, была почти не видна. Кукольные башмачки касаются стойки. Курица начинает танцевать.

У нее явно сломаны суставы, поскольку лапы болтаются веревками. Башмачки клацают по пластику, имитирующему красное дерево. На нем тоже появляются блестящие пятна.

– Непотребное двуногое, лишенное перьев, – справедливо замечает кто-то.

Однако все мы продолжаем смотреть. Пупырчатая тушка почти целиком стала влажной и отражает свет. Один греческий философ дал людям определение: «двуногие, лишенные перьев». Сомневаюсь, чтобы он имел в виду ощипанную курицу.

Музыка становится быстрее. Теперь это другая старая мелодия – «Если бы вы знали Сюзи». Танцору не до танцев. Кажется, курица вот-вот соскользнет с руки манипулятора. Человек торопливо высовывает другую руку и прочно насаживает курицу на свой кулак. Раздаются хлюпающие звуки, словно кто-то надевает резиновую перчатку. Теперь я чувствую запах сырого мяса. Вдруг поворачиваюсь и спешу на балкон, на чистый воздух, который должен успокоить мой желудок.

Прохожу мимо Ястреба. Не отрываясь от зрелища, он слегка касается моей руки. Ему и не надо смотреть на меня.

На балконе наклоняюсь за перила, и меня выворачивает. Сейчас темно, и я совершенно не представляю, кто или что находится четырнадцатью этажами ниже. Я хватаюсь за дурацкую надежду: «пока моя блевотина долетит до земли, она испарится подобно туману, висящему над величественными и прекрасными южноамериканскими водопадами».

Мысли о путешествии. Хочется бежать.

В мозгу лихорадочно все скачет. Еще надо найти нового врача. Этим утром во время осмотра случилось то, чего я так боялся. Это происходит всегда, и очередной доктор недоуменно смотрит на меня и говорит:

– Сынок, у тебя не просто геморрой.

Я что-то мямлю в ответ и ухожу.

Ухожу.

Прощай, Ястреб.

Я ухожу. Прямо сейчас.

– Но чего они хотят? – спрашивает кто-то, пока я пробираюсь к входной двери.

Для меня Орегон в большей или меньшей степени начинается по другую сторону двери. Чего они хотят? Корабли пришельцев молча скользят между нами и звездами. Часть зрителей куриных танцев выходит на балкон, даже не подозревая, что я недавно совершил там очищение.

«Корабль, прилети ко мне…»

Внутри квартиры начинается спор, спровоцированный недавним зрелищем. Я с удивлением замечаю разногласия между Дэвидом и Ли. Кажется, они готовы подраться, и этого достаточно, чтобы я остановился.

– Гадость, – говорит Ли. – Безвкусица. Как ты мог позволить, чтобы он испоганил вечер? Ты ему еще и помогал.

– Между прочим, он – твой друг, – возражает Дэвид.

– Коллега. Он укладывает ящики в штабеля. Всего-навсего. – У Ли свирепеет лицо. – А вы оба хороши! Кем надо быть, чтобы считать развлечением выверты с мертвой курицей?

– Но ведь все смотрели, – оправдывается Дэвид.

– И это самое отвратительное! – удивление и гнев Ли ощущаются почти физически. – Боже! Мы принадлежим самой технологически развитой цивилизации на Земле, а вытворяем такие гнусности.

К нам подходит Райли. Он невозмутим.

– Все общества состоят из индивидуумов, – резонно замечает Райли. – Тебе стоит допустить существование широкого разброса индивидуальных вкусов, – с приятной улыбкой добавляет он.

– Нечего кормить меня банальностями! – сердито огрызается Ли, поворачивается и уходит на кухню.

– Дутик, дутик, – пожимая плечами, говорит Райли.

С балкона хором слышатся удивленные восклицания гостей. Мы втроем поворачиваем головы в ту сторону.

– Я никогда не видел их так близко, – с нескрываемым удивлением признается кто-то.

У меня в мозгу возникает сравнение. Мы сейчас похожи на рыбаков, которые сидят в шлюпке и беспомощно таращат глаза на проплывающего мимо кита. Кажется, что блестящая металлическая шкура корабля пришельцев совсем близко – в нескольких ярдах от балкона. Корабль настолько огромен, что мне трудно оценить расстояние. В окна с шумом устремляется поток воздуха. Нас обволакивает холодный воздушный кокон.

Этот холод словно расколдовывает меня.

– Я ухожу, – говорю тем, кто вокруг.

Райли и Ли застыли на месте, словно корабль приклеил их к полу. Они меня не слышат. Сомневаюсь, чтобы они вообще когда-либо вслушивались в мои слова.

– Прощайте, – говорю я. – Я ухожу.

Никто не слышит.

Итак, наконец-то я осуществляю свои планы, свою угрозу, обещание себе самому.

Я ухожу. Мои ощущения лучше, чем я ожидал.

Кто-то все-таки замечает это и увязывается за мной к лифту.

Я стараюсь игнорировать Ястреба. Он пытается загородить собою двери лифта. Потом заходит вместе со мной в кабину. Я кулаком ударяю по кнопке первого этажа.

– Останься, – говорит мне Ястреб.

Его глаза буравят меня.

– Зачем?

Он слегка улыбается.

– Я еще не кончил тебя использовать.

– Хотя бы честно.

– Мне незачем врать, – говорит он. – Я тебя хорошо знаю и могу это сказать.