Тьма (СИ)

Диана дала короткую очередь из автомата. Кто-то из нападавших споткнулся. Вряд ли смертельное ранение, всё же нападавший был в бронежилете, пусть и не полного профиля, но по ногам могло прилететь. Ну, значит, у мятежников будет на одного трёхсотого больше. Вот пусть и возятся с ним. Впрочем, вряд ли в накале боя кто-то будет раненым спешно заниматься.

Вокруг стоял грохот огня и свист пуль.

Совершенно очевидно, что нападавшие рассчитывали взять Диану с наскока, внезапно, застав, так сказать врасплох. Но спецназ от Миши прибыл раньше. Да, их было меньше, но военная наука гласит, что штурмующих должно быть минимум в три раза больше, чем нападающих. Даже если речь идёт о спецназе.

Вывезти регалии Ордена Святого Андрея Первозванного не успели. Обороняющиеся сторонники Императрицы держали штурм. Командир отряда спецназа капитан Богомолов настоятельно рекомендовал Диане спуститься в подвал. Она смерила его холодным взглядом, и, открыв оружейный сейф, вытащила свой автомат, магазины с патронами и пару гранат. Ей помогли надеть тяжёлый бронежилет полного профиля.

Нож Лицея так и висел у неё на поясе.

За её спиной кричал в рацию связист, требуя подмоги.

Очередь. Очередь.

Смена магазина.

Очередь.

Зашибла кого-то.

Очередь.

— Госпожа Диана, идут вертолёты! Нужно укрыться, можем попасть под шальные пули и снаряды!

Но, нет времени, они уже над набережной. Диана присела и сжалась, обхватив голову руками. Снаружи начался кромешный ад.

Сыпалось всё, летело всё, перепонки просто невыносимо глохли и выли. Диана сжимала в руках свою каску и рыдала, завывая от ужаса. Автомат упал на засыпанный мусором пол.

Это не Лицей и не Полигон.

Что-то ударило в её грудь, пробив бронежилет…

* * *

ТЕРРА ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ИМПЕРАТОРСКИЙ КОНСТАНТИНОПОЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ. 1 сентября 2015 года.

— Ваша Императорская Светлость. Эфир.

У меня очень мало времени. Во всех смыслах. Империя и Армия напряжены. Да, и сам я тоже. Очень вероятно, что меня сейчас просто убьют.

Незамысловато. Просто в упор. Как только отключатся камеры. А может и в прямом эфире.

Орденов во всей красе не было. Голубой Ленты Святого Андрея не было. Просто китель военной Академии и планки орденов. И всё.

— Товарищи. Дамы и господа. Я — Михаил Александрович, Светлейший Князь и Императорская Светлость. Наша обожаемая Государыня тяжело ранена в результате сегодняшнего покушения. У нас в Державе мятеж. Никаких громких и пафосных слов сейчас не будет. Я не стану убеждать вас сохранять верность Трону. Слова не имеют смысла. Вы сами всё знаете и внутренне для себя всё решили. Вот мой автомат и я иду защищать Отчизну и Престол. Наше Отечество на грани гражданской войны. Да, скоро вернутся старшие члены Императорской Фамилии, и я передам им власть. Но, пока, здесь только я. И вы. Мои бойцы. Вы — дочери и сыны, верные Отечеству. Позволю себе дерзновенную фразу: «Мы сражаемся за наше будущее». За наше новое будущее. Мы новые ветры для наших прославленных Знамен. Мы — руки, вновь поднявшие Знамя. Боже, храни Государыню. С нами, Бог! Мы победим. Честь в Служении на благо Отчизны!

Это было страшно и рискованно.

Но, я уже струсил в 1917-м.

Трансляция шла в том числе и на все военно-образовательные и учебные центры Константинополя.

А у меня нет другого резерва сейчас. Командиры частей большей частью колеблются и саботируют мои приказы. Только бесшабашная молодёжь, юнкера и курсанты бурлят.

И я для них — свой. Понятный. Очевидный.

Разгребусь ли?

Кто знает…

* * *

Глава 2

Выбор

ТЕРРА ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. 1 сентября 2015 года.

Мы рвались через Город. Империи было плохо. Это было очевидно. Даже простой приказ на выдвижение войск утонул в согласованиях. Да, понятно, что я им никто. Но, это был лишь повод не выполнять приказ в непонятной ситуации. Ведь вопрос не во мне и не в моих правах эти приказы отдавать. Генералы Генштаба просто не спешили становиться на чью-то сторону, что уж говорить о командирах батальонов. Ждали, прикрывшись Уставом и нарушением вертикали власти. Хотя у каждого из них в сейфе был красный конверт и Протокол.

Твари.

Узурпатор напирал.

Он демонстрировал лидерство и уверенность. Мира лежала в коме, и судьба её оставалась неизвестной. Наша позиция была слаба. По крайней мере в ближайший час.

Эх, Мира, Мария, Мария Михайловна, Мария Вторая, как же ты так учудила-то?

А, впрочем, я в 1917-м был лучше?

Нет, невозможно сказать, что её отец был популярен. Ну, разве что среди «солидных и представительных» кругов, которым перемены не нужны в принципе, они лишь хотят смену тех, кто распределяет деньги. А вот молодёжь до тридцати лет требует иного. Потому я так и выступил. Помня и о том, что большинство солдат именно мужчины и женщины до тридцати лет.

Но никто из опытных властьимущих не поставит сейчас на Миру. Ну, разве что только те, кто очень плотно замазан с её правлением.

— Что там?