Тьма в её глазах (СИ)

— И ты бы не сунулась, да? Если бы убивал? — скривился Норил, и увидев безумную улыбку на её губах, вздохнул. — Сунулась бы. Знаешь, я всё чаще думаю, что тебя зря выпустили…

— Осторожней сейчас, — прошипела Ди.

— Ты больше не пытаешься убить себя сама. Делаешь это чужими руками, — горько заметил мужчина.

— Я пытаюсь придать своей жизни смысл, — возразила девушка. — Если она не нужна мне, то потрачу её на помощь другим. Тем, кто пойдёт путём, к которому ты всеми силами меня толкаешь.

— Так почему ты сама не хочешь попробовать, Ди? Почему даже не пытаешься жить нормальной жизнью? Раньше тебе мешал отец, а теперь кто?

— А теперь… теперь уже поздно учиться быть нормальной. И если я завяжу, кто будет работать за вас, идиотов, а? Кстати об этом, у тебя нет занятий поважнее, чем промывать мне мозг, детектив?

Норил смерил её усталым взглядом, покачал головой и отвернулся. Работы и впрямь было много, а орать на неё было бесполезно — это он понял уже давно. Он не в силах был заставить её ценить собственную жизнь, никто из известных ему людей не был на это способен.

— Помоги мне встать, — попросила Ди застывшего на пороге парня. Он тут же метнулся к ней, аккуратно обнял, позволил опереться рукой о свои плечи и уткнулся носом в висок.

— Чёрт, Анна говорила, что ты ни перед чем не остановишься. Что если напала на след, то пойдёшь на всё, чтобы достичь цели, но я не верил. До последнего не верил. Всё казалось, что происходящее нереально. Или что у тебя ничего не выйдет.

— Анна права. Я всегда заканчиваю дела, над которыми работаю. И цена не важна.

— Поехали к Амире, сейчас же, — прошептал он, пытаясь подхватить её на руки.

— Нет.

— Ди, хватит геройствовать.

— Всё, что он сделал, должны засвидетельствовать. Официально. Иначе в этом не было смысла, понимаешь? Лучше помоги мне дойти до машины Норила, хочу задать Тео последний вопрос.

— Какой вопрос? — недовольно скривился Рем.

— Тебя вроде не Тео зовут, а? Идём.

Она сделала пару шагов, пошатнулась, скинула с себя туфли, что надел ей доктор Кинли, и собиралась пойти дальше босиком.

— Подожди. Сама постоишь недолго?

— Ну точно не убегу, — съязвила Ди. Рем сходил за её ботинками и курткой, помог ей одеться и снова обнял. С ним и правда легче, или только кажется? Он вывел девушку на улицу, она с трудом спустилась со ступеней и замерла, — Отпусти.

— Ди, ты на ногах не стоишь.

— Пусти, сказала, — зло повторила она, Рем поморщился и повиновался. — Сарди, дай мне с ним поболтать.

— Не наговорились ещё? — вздохнул напарник Норила, открывая машину. — Аккуратней там. И без фокусов.

Тео сидел на заднем сидении полицейской машины. Руки прикованы наручниками, на скуле наливается синяк, а во взгляде — безразличие. Словно он дожидался опаздывающих друзей, а не готовился отправиться за решётку.

— Погляди, — усмехнулась Ди, опираясь руками о крышу и заглядывая внутрь. — Я всё ещё могу стоять.

— Рад за тебя, — мужчина бросил на неё пустой взгляд и вновь отвернулся.

— Не ври. Не умеешь ты радоваться за других.

— Зачем ты пришла? Позлорадствовать? Отомстить?

— Хотела бы завернуть что-нибудь столь же поэтичное, как ты, но я никогда не умела приплетать к своим поступкам высокопарные метафоры, — усмехнулась она, уселась рядом с ним, морщась от боли и хватаясь за руку мужчины. — А теперь покажи мне свою мать, Тео.

В холодном взгляде на мгновение мелькнуло что-то… нет, не человеческое, но очень близкое к тому. Ди вздохнула, чувствуя, как он нехотя открывается, вспоминает, и с трудом постаралась удержать первую картинку.

Красивая женщина перед зеркалом. Изящные туфли-лодочки, платье с юбкой-солнцем, тонкая талия, длинная шея, каштановые волосы завиты в аккуратные локоны, губы подкрашены алой помадой. Тео смотрит на неё с восхищением. Это единственный человек на земле, кто имеет для него хоть какое-то значение.

— Мама…

— Иди поиграй, малыш, — отмахивается она и вновь отворачивается.

Мальчик бегает во дворе. Он старше, и давно привык, что матери нет до него дела. Падает, раздирает колено и… чудо. Женщина идёт к нему и садится рядом.

— Больно? Потерпи, скоро пройдёт.

Не так уж и больно, но эта крупица внимания заставляет его повторить падение. На этот раз специально. И да, та же реакция, серые глаза обращены к нему впервые за долгое время. Неужели…

Мальчик растёт. Завладеть её вниманием становится всё сложнее.

— Ты слишком неуклюжий, Тео, сколько можно падать? — недовольно интересуется мать и отворачивается к подруге. А он злится. Ярость кипит внутри, а рядом носится девочка, дочь той женщины, с которой его маме так интересно сейчас общаться, интереснее, чем с ним. Девочка задевает его, случайно, и мальчик со всей силы пихает её от себя. Та неуклюже валится на землю, рвёт красивое платье и плачет навзрыд — и вот оно, чудо, мать вновь смотрит на него. И не просто смотрит — отводит в сторону и долго говорит. Объясняет, что он поступил неправильно, злится, но он уже тогда не понимает человеческих чувств, не видит разницы между простым общением и попытками его пристыдить. Ему важно лишь то, что мама рядом и смотрит в его глаза.