Тьма в конце тоннеля. Обмен Райнеманна. Человек без лица.

— Может, вы заглянете к нам вечерком?

— Спасибо, с удовольствием.

— Восемь часов вас устраивает?

— А нельзя ли отложить до половины девятого?

— Прекрасно. Мы с Клодом вас ждем.

У двери она помахала ему рукой.

В кабину заглянул бармен.

— Еще коктейль, мистер Маркотт?

— Нет, пожалуй, хватит. Я должен идти. Мне нужно к часу попасть в суд. Дайте счет.

За коктейли причиталось доллар и десять центов. Пит вручил бармену два доллара.

— Сдачи не надо.

Он встал и вышел. Проходя через вестибюль, поискал глазами Элоизу. Ее уже не было.

В коридоре суда он столкнулся с членами жюри, выходившими из своей комнаты в сопровождении судебного стенографиста. Они ворчали, что из-за совещания остались без ленча.

Пит проследовал за ними в 62-ю комнату. Стрелки часов показывали без семи минут час, но следователь Флемминг уже был на месте. Когда вошли члены жюри, он встал. Стенографист уселся на тот же самый стул. Когда члены жюри расселись по своим местам, Флемминг спросил:

— Леди и джентльмены, вы вынесли свое решение?

В жюри, очевидно, не было председателя. Все разом ответили утвердительно или кивнули головой, а некоторые сделали и то и другое.

— И что же, вы полагаете, было причиной смерти Ваймера?

Первой ответила женщина:

— Над ним не было совершено насилия.

Один из мужчин добавил:

— Мы все пришли к выводу, что,как сказал доктор Лэнг, это был несчастный случай. Мы можем идти?

— Да, вы свободны. Большое вам спасибо.

Послышался грохот отодвигаемых стульев и шарканье ног. Кое-кто, проходя мимо Пита, смотрел на него с нескрываемым любопытством. Судебный стенографист закрыл свой блокнот, собрал карандаши и тоже ушел. Пит направился к столу.

— Господин следователь, выходит, расследование официально закрыто?

— Да, — огрызнулся Флемминг, — и дело тоже. Так что если у вас есть еще вопросы или комментарии, можете их забыть.

— Мне просто хотелось убедиться, что вы не можете обвинить меня в неуважении к суду. Расследование было липовое от начала до конца. Его бы и вовсе не проводили, если б я не сказал шефу полиции Гиллигу, что хочу выйти в эфир с сообщением о том, что случилось с Ваймером на самом деле. Поэтому Гиллиг или кто-то там еще вздумал устроить расследование, чтобы в дальнейшем заставить меня замолчать. Но вы ошибаетесь, господин следователь. У меня возникнет еще уйма вопросов, и комментарии будут. Я займусь этим с сегодняшнего же дня. Настраивайтесь на УЛТС. Я лично прослежу за тем, чтоб и вы, и Элик Тарстон, и доктор Лэнг были упомянуты в передаче.

Флемминг стоял очень прямо, откинув голову назад, и кожа у него под подбородком висела, как сережка у индюка. Его лицо побагровело, и он сверлил Пита своими как-то странно посветлевшими голубыми глазками.

— Могу сказать вам только одно, Маркотт. Во всем Уиллетсе не найдется ни одной души, которая вам поверит. И скажу вам кое-что еще. Вы сами причиняете себе вред. Большой!

— Еще одна ошибка с вашей стороны. Угрозы меня не пугают, а только бесят.

Реакции Флемминга на свои последние слова он не видел, так как повернулся и направился к двери.

Глава IV

Он быстро шел по коридору. В нем кипела злость, к которой примешивалось недоумение. События развивались фантастически неправдоподобно. Совершено убийство, которое он видел собственными глазами и о котором заявил в полицию. Ежедневная газета игнорировала это сообщение. Полиция вежливо пыталась уговорить его забыть о нем. Он наотрез отказался, и тут его дискредитировали, опозорили, ему даже угрожали. И кто же? Столпы общества. Почему? Об этом Пит мог только догадываться. Ясно одно: они решили сохранить в тайне тот факт, что Фред Ваймер был убит, и твердо придерживались своего решения.

В течение сорока восьми часов они организовали неприступный блок… Четыре человека, действуя совместно, могли пресечь, свести на нет любое законное действие, направленное на то, чтобы найти и арестовать преступника. Эти четверо были: шеф полиции Гиллиг, окружной прокурор Элик Тарстон, следователь полковник Флемминг i медицинский эксперт доктор Лэнг.

Сюда же Пит отнес и Хоби, так как тот в некоторой степени был центральной фигурой, — ведь Хоби живой свидетель преступления. Сумев привлечь на свою сторону Хоби и подговорив его отрицать тот факт, что он видел убийцу, они тем самым оставили Пита в одиночестве. Показания одного человека, которого к тому же легко обвинить в том, что он сфабриковал всю эту историю небескорыстно…

Пит нуждался в союзнике. Он подумал было о Мэтте Камероне, но и ему, издателю единственной городской газеты, от решения которого зависело, что пустить в печать, а что придержать, он уже не очень доверял. Его мысли остановились на Харви Диркене, который сейчас находился в столице штата. Потом на Пэте Микине, старшем механике радиоцентра. И тут его осенило, что Пэт может помочь ему разоблачить показания доктора Лэнга. Он сумеет представить столь убедительные и веские доказательства, что оспаривать их не осмелится даже Тарстон. И доказательства эти примерно следующие: