Тьма в конце тоннеля. Обмен Райнеманна. Человек без лица.

Лампочка перед парадной дверью горела тускло, и ему пришлось зажечь спичку. В ее желтом свете он прочитал другую фамилию: «Глен Тайлер Хобарт». Конечно же, «Агнес Аппартментс»! Пит вспомнил, что Дина.жила в одном доме с Хоби. Спичка обожгла Питу пальцы, но, прежде чем ее отбросить, он успел разглядеть карточку с надписью: «Дина Джоунс, кв. 2-а». Он нажал на кнопку рядом с карточкой и подождал минуту, но дверь не открывалась. Был субботний вечер, и Дина могла уйти на свидание или уехать за город на уикэнд. Дома ее не было. Мимо промчалась машина, на мгновение осветив фарами подъезд. Пит прижался к дверям.

Дверь скрипнула. Пит толкнул ее и вошел в подъезд. Решив, что квартира 2-а на «тором этаже, он взбежал по ступенькам. Это была первая дверь направо, и она была приоткрыта. У двери стояла Дина, которая просунула одну руку в рукав халата и тщетно пыталась вдеть другую. Кроме халатика и шлепанцев на высоких каблуках, на ней ничего не было. Она вскрикнула и торопливо завернулась в халат.

— Пит! Господи помилуй! Я думала, что это Хейзл приехала раньше времени.

— Хейзл? — бессмысленно повторил он.

— Да, наша телефонистка. Сегодня вечером у нас совместное свидание, и мальчики заедут за нами сюда. Отвернитесь и не смотрите. Дайте мне надеть халат. Олл райт, — сказала она через минуту.

Пит вошел вслед за ней в квартиру. Она была маленькая: комната с откидной кроватью, кухонька, ванная.

— Мне необходимо связаться с Агнес Уэллер, — сказал он. — Она сейчас за городом, а телефон там отсоединен. Я хочу попросить у вас машину. У вас ведь есть машина?

Дина смотрела на него так, будто он был составной картинкой-загадкой, которую она никак не могла собрать.

— Вот что, — сказал он, — давайте присядем, и я вам все объясню. Моя машина в гараже, а за мной следит полиция.

Он рассказал ей все. Дина сидела в кресле, с такой силой вцепившись руками в подлокотники, что суставы ее пальцев побелели. Она слушала, не спуская с него глаз, не произнося ни единого слова. Глаза ее были полны слез, и, когда он закончил свой рассказ, слезы так и хлынули потоком. Но плакала она недолго. Пошарив в кармане в поисках платка и не найдя его, она утерла глаза рукавом.

— Вы любите Элоизу Корум? — тихо спросила она.

— Нет! И никогда не любил.

Дина резко поднялась с кресла:

— Зимой я почти никогда не езжу на своей машине. Она стоит в гараже моей приятельницы, в двух кварталах отсюда. Сейчас я ее пригоню.

— Дайте мне ключи, я сам схожу за нею.

— Нет, так не годится. Мне тогда придется звонить приятельнице и сказать, чтобы она дала вам машину. Она узнает, что машина у вас, и об этом может пронюхать полиция. Пойду я. На кухне в кофейнике есть немного горячего кофе. Выпейте чашечку, а я тем временем оденусь.

Он кивнул и отправился в кухню. Нашел там чашку, блюдце и ложечку, а в крошечном холодильнике банку хаф-энд-хаф[9]. Булькавший в кофейнике кофе издавал восхитительный аромат, а на вкус он был еще лучше. Он выпил полторы чашки, опустошив кофейник до дна и, прежде чем успел покончить с этим, увидел в двери Дину.

— Ну, я пошла, — сказала она каким-то неестественным голосом. — Вернусь минут через пятнадцать-двадцать.

Она ушла, Пит услышал, как хлопнула входная дверь. Он сполоснул в раковине чашку и блюдце, вытер их и вернулся в комнату. Электрические часы возле радиоприемника показывали шесть. Он не думал, что еще так рано. Усевшись в удобное на вид кресло, он взял первый попавшийся журнал. Это был «Домашний журнал для женщин». Он швырнул его на пол и включил радио. Передавали спортивную сводку из Чикаго:

«Итак, любители спорта, похоже на то, что первоклассная баскетбольная команда Уиллетского педагогического колледжа может не принять участия в соревнованиях на первенство штата, которые состоятся в январе. Из-за трагической гибели директора колледжа доктора Корума команда может отказаться от участия в соревнованиях. Если все будет именно так, то это уже второй раз, когда команда Уиллетса отменяет свое выступление. Первый раз, два года назад, когда шансы Уиллетса на выигрыш были восемь к одному…»

Баскетбол! Он по горло сыт баскетболом! Пит настроил приемник на УЛТС, которая, как всегда, передавала музыку. Он откинулся назад и стал слушать. Музыка была плавной, приятной. Ею можно было наслаждаться без каких бы то ни было усилий, бездумно. Ему вдруг пришло в голову, что, может быть, люди вовсе и не хотят думать, если в этом нет необходимости. Может, им вполне достаточно их каждодневных раздумий, которые не приносят никакого удовлетворения?

Зазвонил телефон.