Тьма в конце тоннеля. Обмен Райнеманна. Человек без лица.

У Берри стали слезиться глаза. На мгновение он зажмурился, чтобы разогнать туманившую взор пелену, а когда открыл глаза, низенький уже скрывался в проходе, за ним следовал здоровяк. Он поймал в прицел широкую спину и спустил курок. Здоровяк вздрогнул и тяжело рухнул на спину. Берри начал лихорадочно искать вожака, но тот уже скрылся.

Анита Лемойн

Старик все еще распинался, но Анита Лемойн уже не слушала. Тоже мне, пророк-самоучка. Сопротивляясь качке вагона, Анита выглянула в окно. Пути, тоннельные стены, сигналы мелькали, словно в барабане химчистки. Возникла станция, оазис света, толпы людей…

— Никогда не подозревал, что эти штуки такие быстрые.

За ней стоял театральный критик, помятый, сопящий, будто ему было тяжело нести свой собственный вес. Лицо его отливало алкогольным румянцем, в голубых глазах светилась наигранная простота.

— Боитесь? — спросил он.

— Вы слышали этого старого весельчака? Он знает подземку. Нам не грозит ничего страшнее смерти.

— Я все хотел узнать, — его взгляд стал совсем невинным, — вы давно работаете в театре?

Избитый прием. Ладно, хоть время скоротаем.

— Два года.

— Я точно так и подумал. — Сопенье прекратилось. — У меня хорошая память. Уверен, что встречал вас в театре. Только вот в каком?

— Вы когда-нибудь бывали в Кливленде, Огайо?

— Еще бы. Вы там работали?

— В «Маленькой жемчужине». Продавала в антрактах воздушную кукурузу.

— Шутите…

Он рассмеялся и, воспользовавшись очередным толчком вагона, полуобнял ее за плечи. Анита автоматически улыбнулась.

— Кто станет шутить в такой момент? Может, через пять минут мы все будем покойниками.

— Вы не верите старику? Насчет красного сигнала, который нас остановит?

— Конечно, верю. — Она ткнула пальцем в окно. — Я все жду красные сигналы. Но попадаются одни зеленые.

Он снова прижался к ней. А почему бы и нет? Может, последний раз в жизни? Но даже эта мысль не могла отвлечь се от наблюдения. Пролетев «Фултон-стрит», вагон вновь мчался по тоннелю. Впереди, насколько хватало глаз, приветливо мигали зеленые сигналы.

Патрульный транспортной полиции Рот

Как только поезд пролетел станцию «Фултон-стрит», патрульный Гарри Рот связался со штаб-квартирой.

— Только что промчался.

— О’кей.

— Хотите, я вас повеселю?

— Как-нибудь в другой раз.

— Нет, погодите. Я не заметил в поезде машиниста.

— Что ты городишь!

— Я не увидел в кабине никого. Переднее стекло выбито, в кабине пусто. Я стоял на краю платформы и смотрел в оба. Чтоб мне не сойти с этого места!

— Ты что, не знаешь, что поезд без машиниста идти не может? Там для этого специальная кнопка сделана.

— О’кей, извините.

— Вы действительно уверены, что в кабине никого не было? — вмешался начальственный голос.

— Ну, может, он нагнулся.

— А, нагнулся. Связь кончаю.

— Не веришь — не надо, — сказал сам себе патрульный Рот. — Катись к чертовой бабушке. Извините.

Райдер

Колонна была надежной оборонительной позицией, ничего не скажешь, но Райдер не относился к числу сторонников обороны. Стрелявшего нужно убить, причем быстро, иначе он блокирует аварийный выход.

Когда раздался выстрел, его действия стали совершенно инстинктивными. Ясно, что проскочить мимо тела Стивера в аварийный выход ему не удастся, поэтому он, пригнувшись, метнулся за колонну. Стреляли сзади, но на путях никого не было видно. Враг, очевидно, тоже скрывался за колонной. Кто он такой — коп или пассажир — значения не имело.

Он взглянул на выход. Из просвета на него уставился Лонгмен. Райдер жестами показал ему — лезь наверх. Лонгмен застыл, как соляной столб. Райдер решительно повторил приказ и топнул ногой. Лонгмен на минуту заколебался, затем повернулся к лестнице.

Стивер лежал там, где рухнул навзничь. На неподвижном лице выделялись лишь открытые живые глаза. Пуля перебила хребет, и Стивера парализовало. Он выбросил обоих компаньонов из головы.

Ситуация складывалась следующим образом: враг точно знал, где он находится, в то время как Райдер лишь угадывал его местоположение. Обнаружить вражескую позицию можно было, только вызвав огонь на себя. Шаг рискованный, но ничего иного не оставалось. Он проверил пистолет и выдвинулся боком из-за колонны. Моментально прозвучал выстрел, и Райдер дважды ответил на вспышку, после чего вновь укрылся за колонной. Он напряженно вслушивался, но с той стороны не доносилось ни малейшего шороха.

Попал он или нет? Стоя в убежище, проверить было нельзя, а поэтому приходилось снова рисковать. Противник вряд ли клюнет на ту же удочку еще раз, но времени для маневра не было. Он выскочил из-за колонны и кинулся к следующей. Выстрела не последовало. Одно из двух: либо он попал во врага, либо тот затаился, чтобы ударить наверняка. Райдер метнулся к следующей колонне. Не стреляет. Он сделал еще один бросок и тут же увидел его: человек лежал на путях, только ноги скрывались в тени колонны. Райдер понял, что попал. Он не знал, насколько серьезной была рана, и поэтому дело следовало довести до конца.