Тьма ваших душ

Седеющие родители лишь вздохнули и покачали головой, разуваясь. Их сын и в действительности увлекался помимо всяких дурацких шарлатанов также электроникой и радиотехникой — причём настолько, что зачастую даже работа инженером микросхем не удовлетворяла его интерес. После трудового дня Александр часто реконструировал советские программируемые калькуляторы или собирал собственные поделки — от электронного градусника на газоразрядных лампах до широкочастотного радиоприёмника, который мог принять как рации полицейских, так и сигналы спутников. Сами родители не слишком одобряли его времяпровождение, превратившее его спальню в небольшой склад деталей и устройств, но не противились этому, зная, что старая электроника дома лучше пустых пивных бутылок. Лишь сетовали порой, что сын никак не желает искать себе мать их внуков.

Александр продолжал пребывать в глубокой задумчивости, как и весь день сегодня, захваченный непростыми мыслями и смесью испуга с сосущим чувством в груди. При появлении родственников все видения и галлюцинации пропали, он осознавал себя человеком, но, заглянув в телефон с поцарапанным экраном, обнаружил свежую фотографию черношёрстого дракона. Неужели он один видит последствия своих метафорфоз? Александр перевёл взгляд с устройства на родителей, прошествовавших на кухню ужинать, и решил, что лучше он проверит «улики» и покажет их несведущим, «сторонним» людям. Как ни странно, они зададут меньше вопросов — для них всё, происходящее в интернете, странно, потому проще будет отделаться.

Не найдя никаких умных слов, чтобы предварить эксперимент, Александр просто преодолел робость и передал отцу телефон:

— Как ты думаешь, кто это?

Александр бы не удивился — хотя точно расстроился бы — узнай папа своего потомка, но тот хмыкнул и вернул телефон со словами:

— Какой-то сатанинский козёл на фоне нашей квартиры. Сын, чем ты занимаешься?

Под обескураженным взглядом матери Александр вновь уставился на экран. Фотография вышла крайне смазанной. Попробуй сфотографировать себя аккуратно с когтями длиной в фалангу пальца! При большой фантазии длинные острые уши можно было принять за рога. Но… какой, в самом деле, козёл? Морда совсем не такая… Но разубеждать родителей благоразумно не стал.

— Да так… фотошоплю, — продолжая созерцать изображение, парень развернулся по направлению к своей спальне под материнский шёпот:

— Лучше бы себя сфотографировал, отфотошопил и выложил на сайт знакомств. Пора бы уже… о будущем думать.

Закрывая за собой дверь, хозяин комнаты улыбнулся, представляя, как заливает свою зооморфную селфи на такой сайт, и как на это реагируют дамочки из постоянных посетительниц… какая ирония в том, что то и была его собственная фотография.

Александр прошёлся по длинной узкой комнате к окну на противоположной от двери стене. На улице было всё так же пасмурно. Погода продолжала портиться, деревья, возмущённо шурша, гнулись от северного промозглого ветра, и лишь небольшая часовенка перед домом стояла серым непоколебимым стражем, заступником патриархальной веры. Тучи сгущались, обещая долгий нудный дождь.

Парень глянул на свой стол около окна. На нём, неубранные, валялись следы напряжённой субботы — дня, когда парень пытался забыться после страшащего и потустороннего вечера пятницы. По центру — распотрошённое чрево мини-ЭВМ позднесоветского периода. На краю, частью страниц на столешнице, а частью свешиваясь — сборник лекций Гурджиева о духовном пробуждении, толстая книга в чёрном переплёте.

Александр отвернулся от окна, прекратив опираться на подоконник, и тут его взгляд упёрся в неожиданного гостя, бесшумно появившегося в другом конце комнаты. Существо больше всего походило на то, что он видел в парке — высокий чёрный крылатый зверь, покрытый шерстью дракон с волчьей вытянутой мордой. Мерцающие, постоянно меняющие свой цвет глаза оценивающе смотрели на Александра холодным изучающим взором, и под его давлением он присел на край кровати, а после и вовсе сполз на пол.

Глава пятая Право сильного

— И чего только ради… — с тяжёлым сомнением пробормотал Пенеаш, белый мохнатый и рогатый дракон с тигриной спиной, присматриваясь к указанному дому. Поручение ему и его брату Орниасу дано было чёткое: пробраться в дом Нингаль и доставить её дочь сар-гачтарю Утгарда Эрекцару. Детёныш обязан был выжить, мать — как получится. Но в чём был смысл этого поручения? Син летел на повышение, Нингаль тоже считалась преданной Тёмной. Они не являлись врагами Герусет, так зачем их кошмарить?

Орниас — похожий на брата крылатый, только с серо-чёрной, а не красно-чёрной спиной — пожевал челюстями:

— Эрекцар любит таких же рыжих, как он сам. Инанна тоже рыжая. Вот для чего.

— Ладно, дело не наше, — отмахнулся Пенеаш кисточкой. — Только лучше матери на глаза не попадаться, не хочется лишней кровью лапы марать, и без того… наохотились. Родители дочь не отдают задаром.

— Твой сын отдал, — ввернул Орниас уже тихо. Пенеаш еле сдержал рык в ответ: