Тьма века сего

Не знаю. Я думаю, она тебя узнала.

- Не может быть. Я с ней никогда не встречался. - И тут же Маршалл задал моментально возникший вопрос: - Что ты имеешь в виду, говоря, что твой профессор знает, кто я такой?

Санди была в замешательстве:

- Я имею в виду... Не знаю... Может быть, она знает о твоей газете. Может, ей не нравится, когда вокруг шнырчют репортеры.

- Надеюсь, ты понимаешь, что я тут вовсе не "шнырял". Я только искал тебя.

Санди решила закончить этот разговор:

- Ладно, папа, хорошо. Она просто что-то неправильно поняла. Я не знаю, что ей не понравилось, но думаю, что Ректор имеет право выбирать своих слушателей.

- А я, значит, не имею права знать, чему учат мою дочь? Санди не стала отвечать и произнесла только:

- Ты все-таки подслушивал?

В эту же секунду Маршалл понял, что все потекло по старому руслу: началась та же обычная игра в "кошку с собакой", привычный для них "петушиный бой". Это было невыносимо. Маршалл не хотел этого, но он уже потерял над собой власть и не мог остановиться. Что касается демона, тот ползал поблизости, щурясь на Маршалла, как будто тот был раскаленной лампочкой, и спокойно наблюдал за происходящим, ожидая развязки.

- Какой болван мог подумать, что я подслушиваю! - прорычал Маршалл. - Я тут оказался потому, что я твой отец, я люблю тебя и хотел подвезти тебя домой после занятий. Я знал всего лишь, что ты в Стюарт-Холле. Я просто пытался разыскать тебя, и вот...

Маршалл вздохнул и прикрыл глаза рукой, пытаясь остановиться.

- ...решил подсмотреть, чем я занимаюсь? - процедила Санди.

- А это запрещено?

- Ладно, я попытаюсь тебе объяснить. Я человек, папа, у каждого человека неважно, кто он такой - есть свое место во вселенной, и поэтому он не может подчиняться воле других. Что касается профессора Лангстрат, то она вправе решать, пускать тебя на свою лекцию или выгнать!

- А кто же, собственно говоря, ей платит?

Санди пропустила вопрос мимо ушей.

- Что касается меня: чему я учусь и кем буду, куда я иду и чего хочу, - то ты не имеешь права вмешиваться в мой мир, пока я тебе сама не разрешу этого!

Маршалл зажмурил глаза и представил маленькую Санди, лежащую у него на коленях. Его злости необходимо было вылиться на кого-нибудь, но сейчас он всеми силами старался удержать себя от нападок на дочь. Он махнул рукой в сторону Стюарт-Холла и спросил:

- Так это - это она тебя научила?

- Это тебя не касается!

- Нет, я имею право знать!

- Ты потерял это право, папа, много лет назад.

Удар пришелся прямо под дых. Не успел он оправиться, как она уже уходила по аллее, прочь от него, прочь от их злобной и никчемной ссоры. Маршалл прокричал ей вслед что-то совсем идиотское, вроде: "А как ты собираешься добраться до дома?" Но Санди даже не замедлила шага.

Демон тут же воспользовался возникшей ситуацией, и в это же мгновение Маршалл почувствовал, что гнев и уверенность в своей правоте сменились глубоким сомнением. Он снова все испортил. Он сделал то, чего совсем не собирался и не хотел делать. И как он сорвался? Почему он никак не может сблизиться с дочерью, выразить свою любовь, завоевать ее расположение? Она должна была вот-вот исчезнуть из поля его зрения. Фигурка ее становилась все меньше и незаметнее на фоне университетского пейзажа. Казалось, она ушла так недосягаемо далеко, что уже нельзя было дотянуться до нее любящей рукой. Маршалл всегда старался устоять в жизненных бурях, но сейчас ему было так плохо, что он ничего не мог поделать. Жизненные силы постепенно покидали его, и он стоял, глядя, как Санди, так и не обернувшись, исчезла за углом здания факультета психологии. Что-то сокрушилось в нем, душа его таяла, и не было в этот момент человека на свете, которого он ненавидел бы больше, чем самого себя.

Колени Маршалла ослабли под тяжестью печали, и он опустился на ступени перед старым зданием.

Демон запустил когти в его сердце, и несчастный отец пробормотал невнятно: "Зачем все это?"

- Йиа-а-а-а-а-а! - раздался оглушительный рев из растущих невдалеке кустов, и оттуда сверкнул голубоватый луч.

Демон вобрал когти и, отцепившись от Маршалла, испуганно отлетел, как муха. Он приземлился в отдалении, дрожа и подобравшись для защиты. Огромные желтые глаза, казалось, готовы были выскочить из орбит, трясущаяся рука сжимала черную как сажа кривую саблю. Потом за кустами началась непонятная возня, какое-то суматошное движение, и источник света исчез за углом Стюарт-Холла. Бес оцепенел, внимательно вслушиваясь и всматриваясь. Но кроме шелеста листьев, колеблемых легким ветерком, не доносилось ни звука. Он осторожно вернулся к месту, где по-прежнему сидел Хоган, и, миновав его, заглянул вначале за кусты, а потом за угол здания. Ничего. Длинные тягучие струи желтого пара струились из ноздрей, как будто он сдерживал дыхание. Несомненно, не могло быть ошибки в том, что именно он заметил. Но почему же они исчезли?

Глава 5