Мы повидались с Политковскойу Щекочихина. Заносчивбыл нос совёнка-альбиноскии взгляд очков сосредоточен.А этот магнетизм неслабыймне показался сгорячагордыней одинокой бабы,умеющей рубить сплеча.Я эту лёгкую отверженностьпознал уже немолодым, —что женская самоотверженностьс обратной стороны – гордынь.Я этот пошляковский лифтингсебе вовеки не прощу, —что женщина лежала в лифте.Лифт шёл под землю – к Щекочу.Никакой не Ангел дивный,поднимающий крыла.Просто совестью активнойВ этом мире ты была.Мать седеет от рыданья.Ей самой не справиться.Ты облегчишь ей страданья,наша сострадалица.Ты была совёнок словно.Очи. Острота лица.Есть святая для часовниАнна Сострадалица.Нас изменила Политковская.Всего не расскажу, как именно.Спор заведёт в иные плоскости,хоть нет часовни её имени.Она кометой непотребнойсюда явилась беззаконно.В домах висят её портретыкак сострадания иконы.Не веря в ереси чиновние,мы поняли за этот срок,что сердце каждого – часовня,где вверх ногами – куполокТуда не пустит посторонних,седой качая головой,очкарик, крошка-часовёнок,часовенки той часовой.Молись совёнку, белый витязь.Ведь Жизнь – не только дата в скобках.Молитесь, милые, молитесьв часовне Анны Политковской.Чьи-то очи и ланитыЗасветились над шоссе! —как совёнок, наклонившийсяна невидимом шесте.Блуждающая часовняЧасовни в дни долгостроенияне улучшали настроения.Часовня – птица подсадная,Она пока что безымянна,но у любого подсознаньяесть недостреленная Анна.Я обращаюсь к ПатриархуУслышанным сердцебиеньем,чтоб субсидировать триаду —Смерть. Кровь. Любовь —всем убиенным!Пускай прибудут инвестиции,пусть побеждает баснословнодуши спасенье возвестившаяблуждающая часовня.Блуждающая меж заблудших,кто отлучён катастрофически,кто облучён сегодня будущим,как гонщики и астрофизики.Сосульки жмурятся, как сванки.Окошко озарилось плошкой,блуждающей часовней – АннойСтепановной Политковской.Неважно, кто Телец, кто Овен,прислушайтесь – под благовестидёт строительство часовен.Когда достроимся? Бог весть»!Имя твоё – внеплановая листовка.