То, что имеешь, держи Православие и католицизм в трудах русских святых и церковных мыслителей

Как явно противоречит сим правилам нынешняя Римская Церковь, нарицая епископа Римского наместником Христовым и почитая Римский престол всеобщим верховным судилищем дел церковных.

И. Мне кажется, впрочем, что надлежало где-нибудь быть средоточию единства церковного.

У. Оно всегда было и есть в Духе Христовом. Так, апостол заповедует блюсти единение духа в союзе мира. Едино тело, — продолжает он, — един дух, якоже и звани бысте во едином уповании звания вашего: един Господь, едина вера, едино крещение; Един Бог и Отец всех (Еф. 4, 3-6). Если нужно еще какое средоточие церковного единства, то для чего апостол не присвокупил здесь: «един Князь апостолов Петр» и «един епископ Римский глава всех епископов»?

И. Посмотрим, что еще остается из рассуждения французского писателя.

У. Остаются заключения, извлекаемые им из предыдущих его положений, которые он почитает неоспоримыми, но которых неосновательность, надеюсь, ты усмотрел из настоящего разговора. Французский наставник говорит: «Если Церковь, признававшая Папу за видимую главу, была безпрекословно истинной Церковью в течение восьми первых веков, то будет она таковою и всегда; ибо в сем пункте никогда не может приключиться в Церкви изменения».

Первое положение сего умозаключения: «Церковь, признававшая папу за видимую главу, была истинной Церковью в течение восьми первых веков», — я смею назвать ложным, ибо приведенные Мною правила соборов и свидетельства писателей ясно показывают, что Вселенская Церковь восьми первых веков христианства не признавала папу за видимую свою главу. Но вместе с ложным началом сами собой падают и все последствия, которые хотят из него извлечь.

Итак, мне кажется, что я имею твердое право теперь обратить рассуждение французского писателя на свою сторону, следующим образом: если Церковь, не признававшая папу за видимую главу, была безпрекословно истинной Церковью в течение восьми первых веков, то будет она таковою и всегда, ибо в сем пункте никогда не может приключиться в Церкви изменения.

Но я не должен скрыть от тебя, что последнее положение писателя кажется мне подозрительным.

И. Какое положение?

У. «В сем пункте, — говорит он, — никогда не может приключиться в Церкви изменения». Кажется, он хотел сказать, что Церковь, которая была истинной, не может не быть таковою всегда.

И. Что же? И не сказал ли Сам Спаситель, что врата адовы не одолеют ее? (Мф. 16, 18).

У. Так! Но Спаситель не сказал, что «врата адовы не одолеют Римской Церкви», а сказал только: Созижду церковь Мою, и врата адовы не одолеют ее. А французский наставник, если я не обманываюсь, хотел сказать, что если Римская Церковь признана однажды за истинную, то и должна быть признаваема за таковую всегда.

И. И подлинно трудно воображать, чтобы первая из церквей поколебалась.

У. Первенство чести человеческой не есть защита от искушений и самого падения.

И. Если же так, то страшиться можно, чтобы и все церкви одна за другой не пали.

У. От сего-то страха должно нас успокоивать слово Спасителя о Вселенской Церкви: врата адовы не одолеют ее. Частные церкви могут колебаться и падать. В Апокалипсисе (1, 20) они уподобляются светильникам, в которых не только может оскудевать свет истины и елей любви, но которые даже могут быть двигнуты от места своего (Апок. 2, 5), то есть чувственно и совершенно испровержены. Но между тем как некоторые из них гаснут и упадают, Ходяй посреди седми светильников златых (Апок. 2, 1) преносит их из одной страны в другую и возжигает вновь светлее прежнего. Так, всякая частная церковь может не только поколебаться, но и разрушиться, но Вселенская Церковь никогда никакой злою силой одолена быть не может.

И. В каком же, ты думаешь, состоянии находится ныне светильник Римской Церкви?

У. Сие видит и ведает Ходяй посреди седми светильников златых. Он и в Фиатирской Церкви, коея ведает дела, и любовь, и службу, и веру, и терпение, и последняя больше первых, находит, однако, нечто достойное укорения: имам на тя мало (Апок. 11, 19,20). Напротив, и в Сардийской, именем токмо живой, делом же мертвой, обретает хотя мало имен, иже не оскверниша риз своих, и ходити имут в белых, яко достойни суть (Апок. 3, 1,4). Для меня довольно, что я в светильнике Церкви Восточной нахожу чистый свет, могущий просветить тьму мою.

И. Однако же ты, оправдывая Восточную Церковь, тем самым осуждаешь Западную.