То, что не убивает

— Помоги, — я опустился на корточки перед разломанной кроватью и принялся расчищать свободное пространство на полу. Пусть матрас окровавлен и пробит пулями, можно снять шторы с отвалившегося карниза, висящего на одном шурупе, и прикрыть это безобразие. На одну штору лечь, второй накрыться, собрать в наволочку разбросанный по всей комнате наполнитель подушки — и готово. Я король мира.

— Не стой! — зарычал я на Эрвина, который торчал без дела, и он, будто очнувшись, принялся суетиться.

— Сейчас-сейчас… — скаут схватился за половину кровати, которая сложилась спинками внутрь, и потянул на себя. На мгновение вся конструкция пришла в движение: что-то затрещало, что-то упало — и часть, за которую держался Эрвин, поддалась. Он оттащил её в угол и вернулся.

Я взял вторую половину, опрокинул на бок, чтоб было удобнее нести, чуть не упал сам, когда наступил на что-то острое, громко выругался — и когда выпрямился, заметил на полу брезентовый чехол.

Винтовка.

Опустив свою ношу, я сел на корточки и расстегнул «молнию».

— Что это? — поинтересовался Эрвин, как будто никогда не видел оружия.

Целёхонька. Металл матово поблескивает, от приклада пахнет деревом и лаком. Клац-клац. Щёлк.

Механизм тоже в порядке.

— Ух ты, уцелела, надо же, — продолжил озвучивать очевидные мысли мой бывший подчинённый.

— Эрвин! — негромко позвал я.

— Да?

— Завали.

Винтовка действительно была в полном порядке. Единственная во всей комнате.

Клац-клац. Щёлк.

Идеально.

В тот момент я очень сильно, больше всего на свете, желал отдалиться от пугающей бездны, на краю которой стоял любой по-настоящему свободный человек. Мне было нечего терять, некуда идти, не на что жить, и в то же время, именно благодаря этому, я мог делать что угодно и повернуть свою жизнь по любой из дорог. Казалось, само мироздание в этот момент дрожало в нетерпении, не зная, куда двигаться дальше, потому что от решения одного сумасшедшего старикашки зависит очень многое — и никто не мог предугадать, какое коленце он выкинет в следующую секунду. Любое решение стало бы раздавленной в Меловом периоде бабочкой — с соответствующими последствиями для будущего.

Как любому нормальному человеку, мне это ощущение не нравилось. Слишком большая неопределённость давила, от неё тянуло избавиться, как от тяжёлого рюкзака с неудобными лямками — и сознание само искало что-то, за что можно было зацепиться.

Конечно же, я отдавал себе отчёт в том, что сломать оружие в принципе сложно и что удар, который разнёс кровать, был изрядно смягчён матрасом. В том, что это всё могло быть обычным совпадением, на которое не стоило обращать внимания.

Но всё-таки.

Винтовка.

Винтовка, из которой я собирался застрелить Юнгера.

И в тот момент мне очень хотелось верить, что это не случайность, а очередной знак, который давала вселенная.

10

Эрвин допил пиво, расплющил банку и сбросил её вниз.

Смятая жестянка пролетела пару десятков метров, прежде чем стукнула по голове придурка с зелёными волосами.

Тот принялся оглядываться, пытаясь понять, кто это сделал, но вскоре оставил попытки и продолжил танцевать.

Действо, которое разворачивалось под нами в заброшенном цеху цементного завода, прекрасно выглядело в дополненной реальности. Гремела, скрипела и скрежетала ритмичная электронная музыка, сияли ослепительно яркие лазерные лучи, извивались голографические танцовщицы, летали, бегали и ползали мутанты, которые дрались и жрали друг друга, разбрызгивая в разные стороны светящуюся зелёную кровь. Люди тоже преображались, украшенные всякими виртуальными штуками: плащами, доспехами, латексом, чешуёй и шкурами несуществующих зверей. От кислотных цветов рябило в глазах, а причудливые формы заставляли поражаться воображению некоторых танцоров. Особо талантливые мододелы превращали себя в героев кино и игр, чудовищ, инопланетян, роботов или демонов: фантазия, не ограниченная физикой, не знала границ.

Но это только в дополненной реальности.

В обыкновенной же я видел, как в пыльном и тёмном цеху в полной тишине топталась, извивалась и издавала странные звуки толпа скучных, пьяных и обдолбанных подростков. И эта картина, в отличие от всяких чудовищ и цифровых монстров, по-настоящему пугала, поскольку очень напоминала старые фильмы про зомби.

Я хохотнул:

— В яблочко. Смотри, видишь чувака?

— Какого?

— На одиннадцать часов, высокий, белые волосы и здоровенный визор на глазах.

— Ага.

В два глотка я осушил свою банку, смял её, прицелился и швырнул вниз.

Оттуда послышалось приглушённое: «Ай!»

Эрвин расплылся в улыбке и захихикал.

Мы торчали на этой крыше уже несколько часов, с самого раннего утра. Покушение не потребовало долгой подготовки, и делать было особо нечего, поэтому мы развлекались единственным доступным способом — пили пиво и кидались всяким мусором в танцоров.

Если закрыть глаза, то звук топчущихся на одном месте людей был похож на шум прибоя. Либо на то, как в будке ворочается, вздыхает и шуршит подстилкой огромная собака.