То, что не убивает

— О, это я умею, — мрачно заметил я, вспоминая всё, что натворил за прошедшие дни. — И ты назвал две проблемы.

— Нет, то было не веселье, — возразил скаут. — А вот это, — он указал на себя, одетого в длинный серый плащ и шляпу с широкими полями, — веселье!

Он смотрелся так тупо, что я не сдержался и фыркнул.

— Вот видишь! Стиль, Маки. Стиль превратил итальянских головорезов в крутых чуваков с томми-ганами. Стиль превратит двух старых вонючек в крутых детективов, которые идут по следу. Ты хочешь быть старым вонючкой? Я — нет. Я хочу крутизны и развлечений.

Моя попытка спрятать улыбку провалилась, и скаут воспринял это как личную победу:

— Именно! Об этом я и говорю! Тебе, может, умирать через час — и как ты этот час проводишь? Наслаждайся, сукин ты сын! Если и умирать, то в крутом плаще и хорошем настроении!

В стекло постучал очень прилично выглядевший негр в очках и рубашке с галстуком:

— Дед, убери тачку! Ни пройти, ни проехать, вон какая пробка собралась!

Эрвин опустил стекло — и чернокожий отшатнулся из-за вони, которая от нас исходила.

— Не понял, — удивился напарник. — Кто тебя вообще сюда пустил?

— Уж точно не ты! — огрызнулся негр. — Убери тачку, я опаздываю!

Эрвин повернулся ко мне:

— Ты слышишь то же, что и я, Маки? Оно правда разговаривает?.. Вали-ка отсюда, черножопый, пока я не взял и не…

— Что ты сказал?! — негр оскалился, открыл водительскую дверь и потянулся к Эрвину, но остановился, когда заметил возле своего носа пистолетный ствол. Заметил, помедлил секунду и исчез, да так быстро, словно всю жизнь отрабатывал уход с линии огня.

— Вот и славно, — усмехнулся Эрвин.

До наших ушей донёсся отдалённый крик: «Больной расист!»

— Ну, может и расист, — пробурчал себе под нос скаут, когда захлопнул дверь. — Зато с пистолетом. А человек с пистолетом может позволить себе быть и расистом, и сексистом, и гомофобом, и кем угодно ещё. Пистолет вообще открывает огромные возможности для самовыражения.

— Знаешь что? — сказал я, когда фургон двинулся дальше. — К чёрту. Я надену эту хрень. Только капельница…

— Хе-хе, наш человек!.. — просиял Эрвин и похлопал меня по плечу. — Ножницы в бардачке.

Пара минут, немного кряхтения, разрезанный рукав — и я тоже стал похож на стереотипного частного детектива из фильма пятидесятых. И хотя я чувствовал себя полным идиотом, переодевание помогло встряхнуться и настроиться на позитивный лад. Эрвин прав, сколько можно ворчать?

Дорога постепенно забирала всё выше, сужаясь и превращаясь в серпантин. Зелени и модников становилось всё больше, а бетона над головами, наоборот, меньше. Под открытым небом на разноцветных, как детские площадки, мягких скамейках сидели модники и работали — или делали вид.

— Кстати, куда мы, собственно, едем?.. — запоздало поинтересовался я. С самого утра всё как-то не было времени спросить.

— Ты очень вовремя, — хохотнул скаут. — Масс Биотех. Медицина, фармацевтика, производство нейропротезов, в том числе для полиции и армии. Серьёзные ребята. Удивляюсь, почему этот район до сих пор не переименовали в их честь.

— Почему они? — я задал вопрос, уже подозревая, каким будет ответ. И Эрвин подтвердил догадку.

— Вчера в подвале меня чем-то зацепило твоё предположение, что в этом деле замешана Блю Ай. Я немного поискал, кто поддерживает избирательную кампанию нашего любимого Адама Юнгера, и Масс Биотех оказались в списке.

— И что? Они могли просто отстёгивать ему денег. У тебя есть доказательства того, что они замешаны или?..

— Лучше! — широко улыбнулся напарник. — У меня есть интуиция!

— А давай мы не будем больше полагаться на интуицию? — попросил я. — Если у тебя что-то есть, выкладывай, иначе я никуда не поеду.

— Спокойно, спокойно, — ухмыльнулся Эрвин. — Я просто тебя подкалываю. Следи за мыслью: скольким людям ты стрелял в голову?

Я нахмурился:

— Какое это имеет отношение к делу?

— Нет-нет, сперва ответь, — настоял напарник.

Вспоминать и пересчитывать покойников я не собирался, поэтому ответил уклончиво:

— Многим.

— А сколько из них выжили?

— Ни один, — кажется, я начал понимать, куда Эрвин клонит.

— Во-от!.. Даже в наш век высоких технологий выживание после отрывания головы выглядит фантастикой, а наш клиент жив-здоров и чрезвычайно активен. Катается по городу, раздаёт интервью, грозится найти убийц. О чём это говорит?

— О том, что у него хорошая медстраховка? — попытался я неуклюже сострить.

— Именно. Думаю, его лечили Масс Биотех: в медицине они впереди планеты всей. К тому же они не так давно запустили в производство линейку доступных органико-механических тел для неизлечимо больных людей, — Эрвин сделал пару движений ладонью в воздухе — и передо мной повис рекламный плакат: очередная поделка на тему витрувианского человека Леонардо да Винчи, правая половина которого представляла собой хитрый механизм.

— Ничего себе «доступных», — присвистнул я, увидев количество нулей в цене.

— Поверь мне, это ещё доступно.

— Стоп, — меня посетила интересная догадка. — А Юнгер ли это вообще?

— В смысле?