То, что невозможно: судьбоносная тягость (СИ)

— Чего тут спрашивать-то? — Спросил он сам себя и присел за стол. Сил стоять у него не было. Колени болели, а поясница словно горела. — Думаешь наш мир так прост? Почему к примеру в книгах описаны фантастические миры и твари, что населяют их? Это всё не спроста. Об этом я подумал двадцать четыре года назад, когда работал охранником в той же школе, куда снова пришёл. Под конец в тысяча девятьсот девяносто четвёртом году, в нашей деревне завёлся убийца. Никак иначе сказать не могу. В деревне пропадали люди, а находили их уже мёртвыми. Вот я и решил попросить у редакции напечатать газету об этом происшествии.

— Ты правильно поступил. Кто-нибудь был с тобой или ты один хотел рассказать всему городу о странностях в этой деревне?

Василий крепко сжал кулаки.

Влад в эту секунду, откинувшись на спинку стула и не отрывая взгляд от деда подумал о том, почему бы ему когда-нибудь не написать книгу о парне, что приехал в эту деревню и расследовал бы аномалии.

Задумки и раньше была, но вместо этой истории он отдал предпочтение фэнтези миру, где два брата на протяжении почти всего романа бились друг с другом.

— Был один такой человек с которым я любил поболтать, но сам я понимал, что ему было всё равно на то что я рассказывал.

— Кем он был? — С большим интересом спросил его внук.

Василий не хотел говорить, но прошло уже больше двадцати лет с их последней встречи. Все его обиды давно потеряли своё существование.

— Он был учителем в той школе где я работаю, — Василий вытянул руку и перед носом внука поднял один палец. — Но он был необычным учителем. Он был самым умным учителем во всей школе и даже в девяносто пятом выиграл на каком-то ежегодном соревновании, получив максимальное количество баллов. Я никогда не мог его понять, однако он понимал каждого. Увы, но меня он понять не смог. Первого января в девяносто пятом я сказал ему об убийце, в школе, перед самым порогом, но он не поверил и ушёл домой. На следующий день я и поехал в город, когда попросил Германа указать местоположение редакции.

В этот самый момент Влад подумал, что тот человек, которого дед попросил помочь мог оказать его классным руководителем, но спрашивать о нём не стал. Если спросит о его фамилии и в последствия выяснится что он его учитель по математике, то придётся не мало рассказать о жизни его давнего друга.

— А как зовут того человека?

Василий усмехнулся:

— Как допрос какой-то! — Саркастически улыбнувшись он попытался успокоить себя. Ему удалось сделать это. — Иван Лукашин. Отчество его правда не помню, хоть убейся, но вспомнить не смогу. Он был именно тем человеком, которого я мог считать настоящим другом. Если мне не изменяет память, то он стал для меня первым другом в двадцать пять лет, который не любил пить. За это я его уважал.

— И что с ним стало?

Василий призадумался, вспоминать было слишком сложно. Но не взирая на всю сложность он-таки вспомнил.

— Всех подробностей не знаю, но в том же девяносто пятом по всей деревне прошёлся слух о том, что он убил нескольких человек. Полиция вышла на него. Узналось, что одной из его жертв стала собственная жена. Её я не знал, однако в корне не понимал почему он убил её.

— И что произошло потом? — Влад чувствовал себя детективом, но лишь немного. Самую малость. — Его посадили в тюрьму?

— Нет, — сухо ответил Василий и взяв одну печенюшку откусил от неё маленький кусочек. — Его не смогли посадить. Из всего что я знаю, так это то, что полиция вышла на его след именно тогда, когда он выбежал из своего дома вместе с сыном… — Он сделал паузу дабы попытаться вспомнить имя его сына. — Вадимом кажется, если память мне не изменяет. Вместе с ним он сел в машину и очень вовремя, прежде чем полиция успела открыть огонь. Сел бы он в машину на пару секунд позже, то уже давно бы лежал мёртвым. Оказывается поехал он к своему другу в пятую часть деревни. Полиция настигла его, но не успела схватить. Двое сотрудников героически погибли в перестрелке с ним и его другом Петром.

Влад и подумать не мог, что в России в девяностые года были такие перестрелки. Слушал он крайне внимательно.

— Надо же, — от удивления речь Влада его дед не расслышал. Просто пропустил мимо ушей.

— Кстати друг его, Пётр. В молодости он продавал людей в рабство и Иван видимо хранил этот секрет, пока об этом каким-то образом не узналось в газете, выпущенной годом позже, в тысяча девятьсот девяносто шестом. — Василий на пару секунд замолк пока пережёвывал новый откусанный им кусочек печенья. Проглотив его он продолжил: — На убийстве двух полицейских ничего не закончилось. Ещё один наряд был отправлен прямо к дому его друга. Пятеро человек. Они нашли Петра застреленным. Не знаю что там между ними произошло, но как мне кажется, Пётр решил убить Ивана, а тот каким-то образом убил его. И рядом с ним без сознания лежал Вадим. Иван вырубил его, как он сказал на допросе. Об этом было написано в газете. Ну и как думаешь, что произошло потом?

Влад пожал плечами.