То, что невозможно: судьбоносная тягость (СИ)

— Каким словом ты меня назвал? — Он вытащил из кармана свой пистолет, быстро взвёл курок и приложил ко лбу. — Отвечай, живо! Никто… — Он сделал паузу. Его указательный палец оказался на спуске. — Никто не смеет так меня называть!

— Ты не правильно понял! — Он не смел и рукой докоснуться до Не-боря. По своей же глупости он оказался следующей жертвой чуть ли не самого психованного Быдлана в их сообществе. Хуже Не-боря, был Витязь и Лидер. Кроме них нет никого хуже, разве что полностью отбитых серийных убийц. — Я дам тебе всё что захочешь! — Он трясся от ужаса. — Дом, машину, все мои деньги! — Его сердце билось с бешенной скоростью. Он кричал от безысходности в данной ситуации. Голос его, был слишком жалким. — Я дам тебе власть надо мной! Стану твоей шестёркой!

— Такой как ты… — Он склонил голову, поднял и почти нажал на спуск. — Такой, который обозвал меня, мне не нужен. Ты обозвал меня, а значит ты обрёк себя на смерть. Такое не прощается. Я обязан тебя убить, а ты обязан принять свою смерть. — И, он нажал на спуск.

Шестёрка упала на землю с простреленной головой. Птицы взлетели вверх от звука выстрела. Все встрепенулись глядя на то, как их товарищ падает замертво.

— ТВОЮ МАТЬ!!! — Закричал один из шестёрок Антонова. — ЗАЧЕМ!!! ОН НЕ БЫЛ НИ В ЧЁМ ВИНОВАТ!!!

— Ещё как был, — сказал Не-борь. — Он назвал меня психом и умер за это. Всё справедливо. Никто не имеет право так называть меня. Мне нисколько не жалко его. Он не первый, кто был застрелен этим пистолетом. Первого человека, которого я застрелил им, стала моя мать. Я застрелил её когда она заставила меня пойти работать. Если ты не способен принять смерть, значит ты жалок и слаб. Деньги и власть решают всё в этом мире. Не думай что я свихнулся, мне просто нравится убивать людей.

— Зачем же ты так? — Спросил его Антонов. — Ты мог хотя бы его пощадить.

Не-борь только ухмыльнулся, заставил бросить шестёрку Антонова в канаву и там же оставить. Он был вполне спокоен после убийства шестёрки, теперь его ничто не могло разозлить.

— Миша. — Обратился он к нему.

— Чего?

— Кто тебя так отделал, скажи мне.

— Нет.

— Хочешь чтобы я прострелил тебе колено? — Он направил на неё пистолет. — Говори, кто тебя побил и я убью его. Он будет страдать в ужасных муках. А потом, я дам собакам сожрать его тело.

Антонов не мог не сказать. Не-борь был для него вторым отцом, воспитавшим его куда лучше чем настоящий, первый отец.

— Мой одноклассник. — Антонов говорил прямо, сдержанно и совсем не так как раньше. В его голосе был слышен страх и неуверенность.

— Где он сейчас? Ты знаешь?

— Скорее всего в школе. — Антонов точно не знал, есть ли сегодня Беляев в школе или нет. — Но, я точно не знаю. Может, его и нет.

— Мне плевать! Все за мной, нас уже ждёт один человек.

— Какой человек? — Тупо спросил Антонов.

— Витязь.

Услышав его прозвище все шуганулись. Его прозвище нельзя вот так просто произносить. Его прозвища боятся все без исключения, и, сам Не-борь иногда шугался когда видел его своими глазами. Огромный тридцатилетний мужчина, весь в шрамах и с припасённой кувалдой. Своей кувалдой он проломил череп не одному человеку. На ней до сих пор осталась засохшая кровь его жертв.

— Берём только зарекомендованных и самых сильных шестёрок. У тебя ведь они есть?

Антонов кивнул.

— Парни. Глеб, Дима. Вы пойдёте с нами. — Они нехотя, послушались его и вышли из собравшейся кучки. — Остальные, идите по домам.

— Но… — Один из его шестёрок хотел возразить. Он смотрел на канаву в которой лежал его друг, его лучший друг, убитый тем гадом, Не-борем.

Антонов развернулся к своей шестёрке и прокричал, довольно громко:

— Никаких но! Вы должны слушать меня, на что мне тогда такие как вы? Хотите повторить судьбу Вити? Тоже хотите быть с простреленной головой?

Все дружно покачали головой, мол, конечно нет. Они молча развернулись обратно и пошли по тому маршруту к которому бежали за закопанным заживо бомжом. Его криков совсем не было слышно. Если он и криал во весь голос, то его огли бы услышать только разве что собаки с острым слухом, но никак не человек.

Когда они ушли оставшиеся шестеро направились в сторону Московского шоссе. Идти до него не далеко, учитывая то как быстро они пробежали километровый лес почти наискось.

До шоссе осталось около двух сотен метров.

Пока они шли Антонов всё никак не мог принять смерть одной из своих шестёрок. Она была самой доверенной, самой сильной. Он возненавидел Не-боря, но не потому что он убил его шестёрку, а потому, что он чересчур жесток. Да, возможно ему стоило бы поменяться. Может это будет не так легко, но всё же, шанс есть у каждого, главное чтобы было желание исправится и встать на путь истинный.

Антонов выделил аж восемь пунктов, благодаря которым Не-борь и он сам могли бы исправится и перестать быть теми, кем сейчас и являются. Он может и тупой, но прекрасно знал, что желание меняться — это уже большой шаг к успеху.