То, что невозможно: судьбоносная тягость (СИ)

— Отец, возьми себя в руки. — Влад положил ладонь ему на плечо. — Это естественно. Человек рождается, живёт, а потом умирает, оставив за собой своё наследие. Оспорить этот факт нельзя, как бы прискорбно это не звучало. Ты был сильнее. Что заставило тебя так раскиснуть?

— Влад, твоя бабушка… как ты можешь так говорить?! Она любила тебя! И меня! Всех нас! Так почему… почему ты не обеспокоен и её смертью?! Когда ты успел наплевать на всех, а? Хочешь стать как свой брат, да?

— Всё-всё! Успокойся! Не заводись! Ты лишь усугубишь и так печальное известие.

Демьян трясся. Не выдержав он вскочил со стула, подошёл к холодильнику и взял из него бутылку крепкого коньяка. Открыв бутылку он поднёс горлышко ко рту. Демьян хотел выпить всё до дна, но Влад не дал ему этого сделать. Сын схватил его за руку одной рукой, а другой за бутылку.

— Отец, — угрожающе произнёс Влад. — Ты серьёзно? Ты и правда хочешь запить горе алкоголем? Хочешь стать пьяницей и свести концы с концами. По итогу, ты умрёшь от этой мерзости и уже я останусь без тебя. Не надо пить. Отдай бутылку.

Демьян сжал бутылку в руке крепче.

— Ты не понимаешь! Я лишился самого родного, что у меня было! Сначала Саша, затем моя мать! А что потом, ты думал? Кого мне ещё придётся потерять!

Влад не проявил и грамма сочувствия, только ответственность за здоровье отца.

— Отец. Я прошу тебя, отдай мне бутылку.

— Нет! Я должен запить горе! УТРАТУ РОДНОЙ МАТЕРИ!!!

— ОТЕЦ!!! — Влад стиснул зубы. — Отдай бутылку, сейчас же!

Демьян больше не мог сопротивляться. Глядя в глаза сына он внезапно осознал, что алкоголем только усугубить ситуацию и сам же сопьётся как когда спился его дядя в тысяча девятьсот девяносто девятом. Да, стоит отдать бутылку, как он посчитал. Разжав свои пальцы, сын отобрал бутылку.

— Прости отец. — Влад поднёс бутылку к раковине. — Я понимаю что ты сейчас чувствуешь. Как ни как, а мать всегда будет роднее чем кто-бы то ни был.

Всё содержимое в бутылке, Влад вылил в раковину.

— Сынок… — Демьян закрыл лицо рукой. Он присел за стол и продолжил лить горькие слёзы утраты.

Влад выбросил бутылку в мусорное ведро, а затем, снова подошёл к отцу, сказав:

— Отец… Тебе не нужно жалеть об утрате. Не нужно плакать о ней. Ты просто сделайте шаг вперёд… Один маленький шажок — навстречу жизни. Оглянись и улыбнись даже сквозь слёзы. Я знаю, сейчас для тебя это очень трудно, но всё-таки попробуй…

— Влад, — сухо обратился Демьян. — Мне придётся уехать ненадолго. Заказать гроб, выбрать место захоронения и проститься со своей мамой. Ты присмотришь за домом?

Влад улыбнувшись, кивнул.

— Конечно, отец. Поезжай, я присмотрю за домом. Ты меня знаешь, теперь уж я точно не пропаду.

Демьян вытер глаза от слёз, встал со стула и как можно крепче обнял сына. Тот ответил тем же, медленно приложив руки к спине отца.

Они могли бы стоять так вечность. Однако, первым вразумился Демьян.

— Спасибо тебе сынок. Удружил. Помог придти в себя.

— Не ты первый не ты последний, кого мне приходится приводить в себя. Отец, прошу, только не потеряй над собой контроль, иначе…

Демьян похлопал сына по правому плечу, сказав:

— Не потеряю. Ты дал мне понять, что потеряв меня, больше никого с тобой рядом-то и не окажется. Я не позволю этому произойти, сынок. Я не уйду из этого мира, обещаю. По крайней мере следующие тридцать или сорок лет.

Демьян вздохнул и направился к выходу. Он оставил Влада одного разбирать пакет с продуктами. Но, как посчитал Влад, отцу стоит заняться одним делом. А ему, собственно, другим, более важным чем смерть бабушки.

Он должен узнать, почему Удовенко следит за ним. А пока он лишь продукт за продуктом, раскладывал их там, где им самое место. И, закончив с продуктами Влад вышел в прихожую, двинувшись затем к комнате отца. Его отец успел переодеться, но, он всё ещё собирался. Влад на миг подумал, что его отец как женщина, не может нормально и что самое главное быстро собраться.

Влад облокотился на дверной косяк, спросив:

— Ты так и не сказал, почему дома.

Демьян разложил все свои вещи на застеленной кровати. Он отбирал только те вещи, в которых практически не ходил. Именно они выглядят лучше всех.

— Узнав от отца, что мама померла, я сею секунду отправился к генералу Орлову. Всё ему объяснив, он дал мне отпуск. Две недели.

— Ясно… — Влад вздохнул, глядя на то, как отец собрал чемодан с вещами. — И сколько ты пробудешь в Санкт-Петербурге?

Демьян поднял чемодан. Опустил на пол. Тяжеловат будет.

— Где-то неделю, полторы. Как-то так.

— Не затеряешься в этом городе? Ты давно не был в Санкт-Петербурге.

Демьян снова поднял чемодан, подошёл к сыну и улыбнувшись сказал:

— Твой отец не затеряется, сынок.

— Всё равно обнадеживает, — Влад засмеялся дав отцу пройти в коридор.

Демьян счастливо улыбнулся.

— Эх ты, шутник! — Он легонько ударил Влада в грудь и двинулся к прихожей.